«Его душили пакетом, лили на голову кипяток». Суд рассматривает дело о пытках в полиции

Эта история началась совсем с другого расследования. В феврале 2015 года Антона Фролова, брата Сергея Струнчинского, обвинили в убийстве человека по имени Эдуард Жданов. По версии обвинения, между молодыми людьми была интимная связь, из-за которой один зарезал другого. Расследовали дело Сергей Тарасов, Максим Круговой и Александр Кривошеин. Как утверждает мать убитого Галина, дело сфабриковали, потому что убил сына совсем другой человек.

— Эдика зарезал родственник, который связан с сотрудниками полиции, а те его выгораживают. Я этого Антона раньше не знала. Оперативники под пытками заставили его подписать чистосердечное признание и целый год продержали в СИЗО. Дело возбудили до получения экспертизы, где указана дата смерти. Сначала заставили Фролова признаться, что он убил с 7 на 8 февраля. И все подогнали под это число. А когда пришла экспертиза, то дата смерти там была с 5 по 7 февраля. Фролов практически сидел за убийство мертвого человека, — рассказала IRK.ru Галина Жданова.

По словам женщины, в материалах дела были показания Сергея и его сестры Марины. Они сначала утверждали, что видели Эдуарда Жданова в ночь с 7 на 8 февраля. Однако после, сопоставив все события того времени, поменяли свои показания: написали, что видели умершего 5 февраля.

— От Сергея начали требовать, чтобы он вернулся к своим прежним показаниям, потому что дело разваливалось. А то, что экспертиза и эксперимент не подтверждали выстроенную версию — на это никто внимания не обращал, — вспоминает мать убитого Эдуарда.

Галина добавила: после изменения показаний полицейские начали угрожать Сергею и Марине. Сначала предлагали деньги, но когда свидетели в очередной раз отказались, пригрозили, что «они испытают ту же судьбу, что и брат».

Согласно обвинительному заключению, около 9 утра 16 сентября 2015 года Александр Кривошеин и Максим Круговой доставили Сергея в здание городской полиции на улице Декабрьских Событий. Мужчины поднялись на четвертый этаж и завели Сергея в кабинет 405А. Там их уже ждал Тарасов. Оперативники начали спрашивать о причинах изменения показаний, на что Сергей пояснил: он их не менял, а всего лишь уточнил некоторые обстоятельства.

Ответ полицейским не понравился, они начали бить Струнчинского, чтобы «облегчить свою работу и принудить свидетеля к даче показаний о причастности Фролова к убийству», говорится в обвинительном заключении. Тарасов несколько раз ударил Сергея по голове и лицу, Кривошеин подошел сзади и пнул его ногой в спину, от чего тот упал со стула на пол.

«Здесь и не такие раскалываются», — сказал тогда полицейский Сергею, после чего еще несколько раз ударил его в спину, наступил на левую ногу и стал на ней качаться. К побоям присоединился Максим Круговой. Вооружившись резиновой дубинкой, стал угрожать, что изнасилует ею Сергея. У потерпевшего к этому моменту уже шла кровь. Оперативники дали ему тряпку, чтобы он вытер кровь с пола, и отвели в туалет отмыться. После чего вновь проводили в кабинет.

Тарасов спросил у свидетеля, сделал ли он выводы и готов ли давать нужные показания. Испугавшись, что побои продолжатся, Струнчинский согласился. Около 4 часов дня в полицию приехал следователь для допроса. В разговоре с ним Сергей сказал, что передумал и не будет говорить без адвоката.

Узнав об этом, полицейские вновь начали бить его руками и стулом в своем кабинете. Кривошеин налил в кружку горячую воду из чайника и вылил кипяток мужчине на голову. После этого он сцепил его руки наручниками, а на голове завязал полиэтиленовый пакет, избивал Сергея, ограничивая доступ к кислороду. После нескольких повторений Струнчинский начал громко кричать и звать на помощь.

В закрытый кабинет постучал один из полицейских. Тарасов, Кривошеин и Круговой расселись по своим местам, открыли дверь. На вопрос коллеги пояснили, что не знают, почему Сергей кричит.

Около 9 вечера оперативники отвезли потерпевшего домой, запретили рассказывать о пытках, пригрозив, что знают, где живет его семья. Струнчинский пообещал, что никому жаловаться не будет.

— Мне позвонила его сестра Марина и сказала, что Сережу менты избили. Мы к нему приехали, он на одной ноге прыгает. Дверь нам открыл, вышел. Мы сели в машину, поехали в адвокату, после — в травмпункт, — вспоминает Галина Жданова.

Из обвинительного заключения следует, что около полуночи Сергей обратился за помощью в Иркутскую городскую клиническую больницу № 3. Он сообщил, что все телесные повреждения ему нанесли сотрудники полиции. Эту информацию врачи передали в отдел полиции № 5 — соседнее здание от иркутского УМВД.

— В эту же ночь к ним пришел участковый, а после Тарасов. Еще до возбуждения дела. Хотел, чтобы Сережа заявление забрал. Мы же, говорит, с тобой по-хорошему обошлись. А тот: как по-хорошему, в гипсе хожу, — возмущается Жданова.

Согласно обвинительному заключению, Тарасов просидел в квартире Стручинского до 9 утра. Сначала пытался силой увезти мужчину обратно в отдел, потом стал угрожать изнасилованием брата Антона, находящегося в СИЗО. Испугавшись за себя и за близких, Сергей тайком вышел из квартиры и спрятался.

— На следующий день позвонила Маринка и сказала, что их забрали какие-то люди в форме, — восстанавливает цепочку событий Галина Жданова. — Я пошла на Володарского (здание прокуратуры. — Прим. ред.), где мне сказали, что это работают оэсбэшники (сотрудники отдела собственной безопасности (ОСБ). — Прим. ред.).

Уголовное дело на оперативников Следственный комитет возбудил 17 сентября 2015 года, сотрудников уволили. На следующий день, как рассказала Галина Жданова, они дали признательные показания. По их словам (есть в обвинительном заключении. — Прим. ред.), 16 сентября они доставили Сергея из дома в полицию. На тот момент он уже прихрамывал на левую ногу. Во время допроса Струнчинский начал махать руками, что Тарасов воспринял как желание ударить. В ответ он один раз нанес предупредительный удар по лицу. После этого свидетель успокоился, но через некоторое время вновь начал махать руками и нецензурно выражаться. Тогда Кривошеин надел на него наручники и нанес несколько ударов.

В октябре 2015 года обвиняемые отказались от своих прошлых показаний, объяснив, что дали их под психологическим давлением сотрудников ОСБ.

— Когда полицейские давали признательные показания в первый раз, они там написали, что с ним делали. Сережу на тот момент еще не допросили, однако его дальнейшие показания совпали со словами оперативников. Потом они начали говорить, что это он их хотел оговорить. Сам себя избил, нашел дырку, чтобы засунуть ногу и сломать ее. В деле есть их свидетель, который якобы видел, как Сережа дрался во дворе с кем-то. Но на записи с камер наблюдения видно: он уже в отделе по стенке ползет, — рассказывает Галина Жданова.

То видео, о котором говорила Жданова, действительно есть в материалах дела. Оно длится 20 часов. На нем зафиксирован четвертый этаж отдела — тот самый, где находится кабинет 405А. Как пояснила IRK.ru потерпевшая Марина Усимова, видеофайл был на жестком диске со всеми остальными записями с камер наблюдения. До суда ни следователь, ни стороны уголовного дела его не видели.

Видеозапись начали просматривать на слушании 21 декабря. На видео зафиксирован длинный узкий коридор, по бокам которого расположены закрытые кабинеты. Периодически из них выходят сотрудники, в числе которых Тарасов, Круговой и Кривошеин. По словам Марины, до появления записи подсудимые были уверены в том, что приговор будет в их пользу.

— На других видео видны только переходы между этажами. У нас не было доказательств, что брата завели именно в этот кабинет. Теперь же мы видим весь четвертый этаж. Как же у них лица поменялись, когда они об этом узнали! — торжествует потерпевшая.

Марина рассказала, что спустя несколько месяцев после возбуждения уголовного дела — в ночь с 1 на 2 апреля 2016 года — неизвестные избили Сергея, задушили и утопили в реке. Утром его тело нашли рыбаки. По этому факту возбудили уголовное дело, виновных так до сих пор и не нашли. Она считает, смерть брата связана с уголовным делом в отношении полицейских. В этом же уверена и Галина Жданова.

— В деле были видео с камер заправок и другие. На них есть машина, которая принадлежит матери Кривошеина. Видно, что она подъезжает днем, караулит и уезжает в тот момент, после которого происходит убийство. Для чего стоять прямо у подъезда Сережи? Номера машины не видно, но их заметила соседка. Видела она и как его тащили. Но на записи этого момента нет, — уточнила Жданова.

В начале заседания ее защитник заявила ходатайство об изменении меры пресечения Сергею Тарасову. Сейчас все подсудимые находятся под подпиской о невыезде. Свое требование защитник мотивировала тем, что пропал один из ключевых свидетелей по делу — Антон Фролов. По ее словам, до этого ему угрожал Тарасов. Судья Наталья Биктимирова отказала в удовлетворении ходатайства, так как для взятия под стражу недостаточно оснований.

— Я вчера по всему Рабочему бегала, искала брата. Не спала ночь. Его нигде нет уже пять дней (на момент выхода публикации Антона разыскали. — Прим. ред.) А тут и на работу не выходит уже который день. Как чувствую, что это они. Если так, то я сама уже не знаю, что сделаю с ними. Они меня и так всего лишили, — прошептала Усимова на судебном заседании.

Правозащитник Святослав Хроменков, который представляет интересы Марины Усимовой, считает, что подсудимые в суде стараются давать показания, вписывающиеся в версию обвинения.

— Говорят, ногу он сломал, когда из квартиры выходил: налево оступился, там была дырка. Они якобы у него спрашивали, что случилось, он сказал, все нормально. По их словам, в ходе допроса они его не задерживали, несмотря на то что паспорт все время был у Тарасова. Что он в любой момент мог уйти, но хотел дождаться следователя. Якобы помогали ему, кормили, на работу возили. Я спрашивал в суде, зачем Тарасов приезжал к ним ночью. Он сказал, что как же я мог не приехать, у нас же в отделе такое произошло, — рассказал IRK.ru Хроменков.

По мнению правозащитника, версия подсудимых недостоверна и противоречит доказательствам дела, в числе которых экспертиза, показания свидетелей, Сергея и Марины.

— На видеозаписи видно, что с каждым разом, как парень идет по коридору, ему все хуже и хуже, а сотрудники вокруг ходят и глумятся. Это не то, как должно быть в системе, в правовом государстве.

С 24 декабря суд планирует проводить судебные заседания по делу каждый день до Нового года. По прогнозу Хроменкова, возможно, что до конца года начнутся прения сторон.

Виктория Чистякова, IRK.ru