В поисках аутентичности

Бурятская история богата своими культовыми и обрядовыми традициями. Однако времена меняются, меняются и люди. В стремительном беге времени все большую ценность приобретают основы народной культуры. Модельер, создатель оружия и украшений Александр Алсаткин в рамках проекта «Любимое дело» рассказывает об истории бурятской культуры и религии, ее месте в нашей современной реальности. Александр уверен — подлинное творческое вдохновение можно получать только от родовых корней, на земле предков.

Эпос бурятского народа отличается своей самобытностью. На земле шаманов сотни лет оформлялись свои духовные обряды и традиции. Они, в свою очередь, формировали особое мироощущение, отношение к природе и стиль национальной одежды — все то, что приковывает внимание людей, интересующихся этнотематикой. То, что мы сейчас можем назвать украшениями или просто красивыми безделушками, когда-то имело сакральную, защитную функцию. Над возрождением и приумножением культурного «багажа» бурятов сейчас трудятся различные мастера. В их числе — опытный ювелир и оружейник Александр Алсаткин и его мама Анжелика Борисовна.

— Наш коллектив называется «АлмаАлсатэ», — рассказывает Александр. — Это творческий союз трех человек: меня, моей мамы и начинающей художницы Людмилы Банаевой, которая недавно влилась в коллектив. Мы работаем в центре народных промыслов в Усть-Орде. Вместе обсуждаем и вырабатываем общие идеи.

Александр — уроженец Иркутска, родился в бурятской семье, хотя и прожил большую часть жизни вне малой родины. Десять лет, до 1993 года, его семья прожила в Краснокаменске Читинской области. Сюда его мама, выучившись на архитектора в иркутском политехе, отправилась с мужем по распределению. Александр признается, что все его детство прошло в мастерских, где мама трудилась художником-оформителем. Окружение, состоящее из творческих людей, и предопределило будущее молодого Александра Алсаткина.

Затем — переезд в Санкт-Петербург, учеба в промышленной академии имени Мухиной на специальности «художник по металлу». После, работая в Питере ювелиром-оружейником, Александр изготавливал штучные, коллекционные образцы холодного оружия — клинки из лучшей стали, щедро украшенные драгоценными камнями. Многие его работы сейчас хранятся в частных коллекциях.

И вот сейчас, около года назад, Александр вернулся в Иркутск. В Питере он оставил практически все — успешную карьеру, хорошие заработки, налаженные связи. Такую резкую смену обстановки собеседник объясняет просто — ему легче творить и заниматься искусством на своей земле, родине предков, в своих культурных и духовных традициях.

— По возвращении в Приангарье в 1993 году мама основала свою мастерскую в Усть-Орде, — рассказывает Александр. — В этот же период началось ее исследование прибайкальской культуры, этнических, языческих традиций нашего народа. Сейчас в багаже Анжелики Борисовны порядка 20 лет изучения прибайкальских обрядов, традиций и верований. И я сейчас, вернувшись в Иркутск, принимаю посильное участие в общем деле.

Многое может рассказать об истории своего народа и сам Александр. В пантеоне бурятского язычества порядка 100 различных богов, отвечающих за определенные аспекты нашей жизни и окружающей действительности, а также многочисленные духи. Дух дороги, грозы, воды, ветра — можно перечислять бесконечно.

— Это ни в коем случае не объекты поклонения, — утверждает Александр. — Язычество направлено на то, чтобы человек и природа были единым целым. Чтобы человек уважал окружающую среду, не сорил, не стрелял в других живых существ без надобности. Все, что у нас есть — дала нам мать-природа. В этом и есть суть языческой, первородной культуры.

Первородные основы бурятского народа отражены и в культуре шаманизма. Даже само облачение шамана сакрально, и каждая деталь его костюма несет в себе глубокий духовный смысл.

— В облачении шамана все вещи символичны, — объясняет Александр. — Обычно он одет в халат, а также головной убор с куском ткани, полностью закрывающим лицо. Это потому что во время камлания — исполнения обряда — шаману нельзя смотреть в глаза. Сзади в виде кос к костюму крепятся стилизованные змеи из ткани или из кожи — символ мудрости. По всей одежде много разных металлических вставок, и каждая, даже самая мелкая деталь, символизирует священных животных или духов, к которым шаман обращается.

Костюмы и детали одежд отражают мировоззренческие и культурные особенности человека и окружающей его действительности. Несмотря на общую этническую принадлежность, буряты на разных берегах Байкала отличаются стилем традиционных одежд, отмечает Александр. Это связано с особенностями мировоззрения. Есть буряты восточные, а есть буряты предбайкальские, или западные.

— Если говорить о Республике Бурятия (восточных бурятах), то там наблюдается большое влияние китайских, монгольских традиций, — констатирует Александр. — Одежда цветастая, яркая, парча, шелк. У нас же, прибайкальских бурят, еще сохранились свои, обособленные от других азиатских культур, наряды.

Традиционные одежды западных бурят менее яркие, но богато украшены различными поделками из металла, кожи и ткани. Детали одежды, на первый взгляд похожие на обычные украшения, раньше имели защитную функцию.

У мужчин свои обереги, у женщин — свои. В них отражаются священные для бурятского народа сюжеты. Например единство трех миров: Верхнего, Нижнего и Среднего, в котором мы с вами живем. Стилизация птичьего бога, одного из традиционных бурятских божков. Единство неба, солнца и луны как символа космического влияния на жизнь человека. Также в бурятском этносе принято изображать некую невидимую лестницу, по которой, согласно местным верованиям, боги сходят с небес в мир людей. И, конечно же, изображения духов и образы предков как символ связи с прошлым.

Обычно обереги выполняются из металла. Ими украшается детали одежды, например, ремни. Нередко оберегающие символы наносятся на оружие в виде орнаментов.

— Художник не должен копировать в точности то, что было 300—400 лет назад, тогда не будет никакого развития, — убежден Александр. — Культура сохраняется, просто по-своему интерпретируется, в зависимости от видения художника. Но в любом случае результат творения имеет под собой языческие, шаманские корни. К примеру, традиционный женский головной убор — нархинсак (ободок из кожи): от него волной струятся полоски из металлических пластин с вкраплениями драгоценных или полудрагоценных камней. Не нарушая форму этой детали одежды, я использую в работе нетрадиционные металлы — латунь, мельхиор, медь, смотря что подходит под задумку изделия.

Свою интерпретацию традиционных бурятских орнаментов Александр представил в серии украшений под общим названием «Онгон», что по-бурятски означает «дух, хранитель». На разработку и изготовление коллекции у мужчины ушло несколько месяцев. В ноябре 2012 года Александр представил ее на международном фестивале «ЭТНОподиум», где взял Гран-при. А недавно Александр вернулся из Москвы, где выставлял эту же коллекцию еще на одном международном конкурсе «Сокровища Севера» во Всероссийском выставочном центре. Столичное жюри высоко оценило оригинальность и самобытность авторской задумки Александра.

— Что это для меня? — рассуждает Александр. — И профессия, и любимое дело одновременно. Мне 31 год, из них 20 лет я обучался искусству — сперва в художественной школе в Краснокаменске, затем была «художка» в Усть-Орде, Иркутское училище, академия в Санкт-Петербурге. Ведь неспроста потрачено столько времени, и я совершенно не жалею о выборе своего жизненного пути.

Дорогие читатели, если вы занимаетесь чем-то оригинальным, у вас интересная профессия или увлечение, пишите нам по адресу rabota@irk.ru, и мы про вас расскажем в рамках проекта «Любимое дело».

Андрей Щепин, IRK.ru