Тилль Линдеманн в Иркутске: что это было?

Манифест организаторов интриговал красивыми обещаниями, недосказанностью и тем фактом, что агентство T.C.I. (Talent Concert International) в 2015 году так же обещало завезти в иркутский «Труд» группу Limp Bizkit. Но шоу так и не состоялось.

Билеты на Линдеманна поступили в продажу 1 октября. Стоимость начиналась от пяти тысяч рублей на танцпол. Первая партия «по акции» разлетелась в течение часа.

В качестве дополнения предлагалось приобрести ранний сборник поэзии Тилля «Messer» («Нож»), который специально к туру издали на русском языке. Цена — 934 рубля на официальном сайте за небольшой томик в 192 страницы. Внутри — стихи на двух языках, переводом которых занимался серьезный литературовед Евгений Витковский, а иллюстрации, передающие настроение поэзии, выполнил ростовчанин Дэн Зозуля.

«Нож» получился гимном глянцевого кича — вызывающие картинки и провокационные строки, за ломаным ритмом и низменной лексикой которых сложно рассмотреть что-то, кроме пошлости, безграничного разочарования и опереточных страданий лирического героя. По издательской легенде, Линдеманн в прямом смысле окропил собственной кровью черновой макет книги.

Сборник следовало прихватить с собой за день до концерта на встречу с автором, чтобы получить на нем автограф. Автограф-сессии (а тем более личностей подобного масштаба) для Иркутска в новинку, желающих посмотреть на кумира и подписать книжку набралось более тысячи человек.

За чем стоим?

Люди начинали занимать очередь еще днем. Первую сотню преданных поклонников сотрудники охраны организовали в список на листочке, пообещав проконтролировать строгое соблюдение порядка прохода.

К старту автограф-сессии очередь спускалась от книжного магазина в 130-м квартале по лестнице, огибала установленную елку и заканчивалась где-то у планетария. Температура держалась в районе 20 градусов, на лицах фанатов читалась обреченность.

Выстоять несколько часов оказалось непосильной задачей, приходилось держать очередь посменно и бегать отогреваться горячим кофе на фудкорте. Вошедший в легенды этого вечера сотрудник «Продалита» невозмутимо нес пост с табличкой «Конец очереди» в одном поло и перчатках, чем, несомненно, поддерживал огонь в замерзающих сердцах.

На входе начинались первые культурные события вечера: диджей пытался уговорить кого-нибудь наиграть на гитаре мелодию или напеть куплет из творчества Rammstein, а крупный мужчина с фотоаппаратом (в котором опознали Зорана Бихака — режиссера клипов группы) выгуливал на поводке из сарделек даму в латексном комбинезоне не по погоде.

Внутрь посетителей запускали небольшими группами. У самого входа установили колонку, исторгающую в индевеющий воздух хиты Rammstein. Несколько совсем молодых девушек (по всей видимости, на самой границе возрастного ценза мероприятия) со счастливыми лицами неистово запрыгали под песню Pussy — не то чтобы согреться, не то от предвкушения скорой встречи с автором.

Финальные метры на подступах к музыканту, а вернее сопутствующие им обстоятельства, нагоняли странные и, вероятно, могущие быть обидными для гостя ассоциации с пенитенциарными учреждениями определенного исторического периода. Местные охранники с порога настрого запретили посетителям пользоваться телефоном, пригрозив удалением из очереди. «Встаньте ближе, не выходите из строя, раскройте книгу заранее, шнелле-шнелле!» — кажется, не хватало только колючей проволоки и лая овчарок.

Посетителям не оставили возможности приближаться к столу Тилля ближе, чем это позволяло плотное окружение из охраны и сотрудников магазина. Передать книгу на подпись можно было только через руки персонала. После получения автографа людей тут же спроваживали на выход.

Долгожданная встреча с кумиром, которую каждый из присутствующих представлял в мечтах всю свою сознательную жизнь и потом еще, особенно остро, те самые несколько часов на морозе, составляла примерно три секунды. Но взгляд в эти усталые печальные глаза искупал все.

Основная драма развернулась после, когда в интернете стали появляться селфи с Линдеманном, именные подписи, истории про личное общение, пожатие руки, обнимашки, совместные фото и прочие обыденные для такого формата встреч элементы. Запрет на съемку и общение, как говорят представители «Продалита», произошел по вине особо бойких поклонников (версии расходятся — от назойливого фотографирования со вспышкой до запрыгивания на стол).

Но запрет был гибким. Оказалось, правила существуют, чтобы их нарушать, и если ты смелый, ловкий, умелый, пришел с ребенком (брутальный Тилль просто таял от детей) или ты — красивая девушка, то фото было обеспечено. Для остальных категорий законопослушных граждан охрана бдительно исполняла строгое тиллевское «ноу фото».

Линдеманн остался встречей доволен и назвал ее «идеальной во всех отношениях». Новый для города формат действительно получился практически идеальным, но лишь с точки зрения организации. За несколько часов приняли тысячу человек, все было скоординировано, четко, без происшествий и эксцессов. Глазами фаната, обделенного вниманием кумира, произошедшее — достаточно горькое разочарование.

Секретный концерт

Впрочем, автограф-сессия была лишь приложением к основному шоу, которое состоялось на следующий вечер в «Дикой лошади». Несмотря на строгую секретность и глобальный запрет на съемку мероприятия, будоражащие подробности о концерте просачивались в интернет с выступлений в предыдущих городах тура и особой тайны о предстоящем событии к вечеру 11 декабря не было.

Первая часть программы являла собой достаточно затянутый музыкальный сет, в котором диджей тщетно пытался гальванизировать сибирскую публику роком откуда-то с пиратского сборника «Rammstein представляет» вперемешку с «Арией», «Земфирой» и «Королем и Шутом», но те стоически держались и терпели. На «КиШе» зрители заметно оживлялись и начинали петь хором. От происходящего все сильнее хотелось сбежать к барной стойке и переждать какое-то время там.

Следующий номер вечера — театрализовано-поэтический. На экранах появилась неоднозначная иллюстрация из оформления книги и, под одобрительные возгласы зала, на сцену выпрыгнул артистичный мужчина портретного сходства с молодым Линдеманном, сопровождаемый безмолвной женщиной в свиной маске. Мужчина читал на русском стихи из сборника, чему женщина разными способами выражала недовольство и протест.

Благодаря выразительному исполнению стихи, казавшиеся в печатном виде отталкивающими, пошлыми и угловатыми, вдруг ожили, наполнились воздухом, глубиной и обнажились неочевидным содержанием. Скабрезности из строк никуда не исчезли и, визуализируемые действиями артиста, срывали овации и смех наконец-то расслабившихся и разогретых зрителей. Покидал сцену мужчина с триумфом, но на четвереньках, со свиным рылом на лице и разбрасывая в зал неприличные жесты вместо поклонов.

Оживившаяся публика все настойчивее скандировала «Линдеманн!», в зале погас свет, на экране за сценой запустили ироничный видео-скетч с Тиллем, по окончании которого воздух взорвался оглушающей ритм-секцией. На сцену вышла группа Lindemann — англоязычный сольный проект Тилля совместно с матерым металлистом Петером Тэгтгреном из Hypocrisy и Pain.

Кардинальное отличие Lindemann от Rammstein — откровенная несерьезность, кичливость и прямолинейность. Если в основном проекте Тилль большую часть времени серьезен и возвышенно-метафоричен, то в Lindemann он дурачится в каждой песне, громогласно воспевая плоть, телесность и многообразие ее форм и проявлений.

Музыкальная составляющая здесь далеко не на первом месте, сольник Тилля — это набор бодрых и однообразных боевиков. Тилль и коллеги по группе честно делали то, что получается у них лучше всего — шоу. Каждую песню сопровождал тематический видеоряд, перед откровенностью которого меркнет любой клип и любая эскапада (а их было разных немало) на концертных выступлениях Rammstein. Между номерами на экране транслировались короткие видео-интерлюдии занимательного содержания.

На сцене побывала знакомая дама в латексе с сосисочным поводком, а режиссер Зоран жадно и с каким-то детским восторгом документировал все происходящее — от действий музыкантов до живой реакции на танцполе. Всех прочих любителей съемки неожиданно выдергивали из толпы охранники клуба и отнимали камеры, несогласных уводили в неизвестном направлении.

Тилль во все легкие ревел и рычал в пучок сразу из трех микрофонов (но несколько без толку — звук в клубе был не на высоте), корчил знаменитые гримасы и устраивал фирменные перформансы: первые ряды были спонтанно угощены знаменитым русским напитком прямо из бутылки, сурового скандинава Тэгтгрена принудили играть «Калинку-малинку» на балалайке (что на самом деле весьма иронично — для музыканта его уровня участие в группе Lindemann и есть что-то вроде игры на балалайке), а под занавес маэстро закидал зал рыбой.

Классические концерты Rammstein — идеально поставленные спектакли с драматизмом, достойным греческих трагедий. Все драмы этого тура закончились еще на автограф-сессиях, потому шоу получилось действительно камерным и кулуарным. Вряд ли нечто подобное случится в обозримом будущем: зрители стали свидетелями уникального, эксклюзивного и, как говорил человек из параллельного музыкального мира, по-настоящему исторического события.

Вадим Пашин, IRK.ru