Экспедиция стала продолжением той работы, которую ученые по собственной инициативе начали в прошлом году. В 2021-м исследовали территорию от Жигалово до Усть-Кута, в мае этого года — по реке Киренга от поселка Окунайский до Киренска. Отправиться в научное путешествие им помог грант Российского географического сообщества.
— Цель экспедиции состояла в том, чтобы посмотреть на этих территориях социальные процессы, которые нигде не фиксируются, но оказывают воздействие на экологию, — говорит Константин Григоричев. — С точки зрения социальной антропологии, нас интересовали неформальные практики, практики расселения, природопользования, хозяйствования, то есть то, что не закреплено нормативно, не отражается в статистике и де-юре просто не существует. Также коллеги-биологи занимались анализом экологического состояния, концентрируясь на биоте реки Лена.
Экспедиция оказалась самой суровой из предыдущих, так как температура воздуха не поднималась выше 10 градусов, каждый день шел дождь. Путешествие проходило на двух надувных лодках. В течение всего маршрута ученые обследовали более 40 существующих и исчезнувших населенных пунктов.
— В рамках экспедиции мы видели феномен, который сейчас обозначается как «сжатие пространства». То есть люди съезжаются из разных населенных пунктов в более крупные, концентрируются там, и освоенное пространство как бы сжимается. Даже в крупных населенных пунктах, численность населения очень быстро сокращается. Например, в селе Петропавловское Киренского района в начале 2020 года проживало более 320 человек, а сейчас — чуть более 250.
Константин Вадимович поясняет, что исчезают не только маленькие пункты, но и достаточно большие. Маршрут экспедиции лежал через бывший населенный пункт, который сейчас обозначается как «территория Бубновка». Как рассказал ученый, в 2019 году поселок, в котором проживало несколько сотен людей, сгорел, и сегодня — это огромное пепелище, производящее совершенно жуткое впечатление. Особого воздействия на экологию оно не оказывает, со временем это место просто зарастет.
Еще один интересный момент — наиболее жизнеспособными оказываются населенные пункты, возникшие ещё в досоветскую эпоху в системе логичного природопользования расселения. Первыми умирают, как ни странно, крупные населенные пункты, появившиеся в советское время. Наглядный пример — поселок Золотой Киренского района, где от более 200 жителей в 70-80-е годы никого не осталось, только развалины. А села с 300-летней историей, наоборот, вполне живы.
Другой феномен — то, как в этом пространстве живут крупные корпорации — нефте-, газодобывающие предприятия. Вдоль Лены идет активная хозяйственная жизнь, здесь реализуются большие проекты и, соответственно, идет вливание денег. На этих территориях корпорации живут своей жизнью, параллельно, в своих поселках, не пересекаясь с местным населением. Например, давно покинутая с заброшенными зданиями деревня Глухово. Она находится в километре от крупного поселка Верхнемарково, где расположены объекты Иркутской нефтяной компании, которая активно ведет там строительство.
Деревня Мутино тоже давно исчезла. Здесь была попытка отреставрировать старинную церковь и вдохнуть в забытую местность новую жизнь, но проект так и не реализовался.
Но есть и обратная сторона. Например, деревня Федеряшина, которая исчезла ещё в начале 80-х годов, и уже на картах не значится. Однако на ее территории идет новое строительство, появилась усадьба — то есть люди возвращаются и пытаются обосноваться там заново. И таких примеров много. Самый масштабный, который поразил нас, — это бывший населенный пункт Давыдово. Де-юре его нет, но в поселке стоит несколько двух-трехэтажных домов, есть огромная производственная зона, действующий причал, лесоперерабатывающий комплекс и затон для ремонта кораблей.
Во время экспедиции ученые насчитали около десяти населенных пунктов, в которых присутствуют формы новой жизни. Перепись населения туда не доходит, да и зачем отправлять переписчиков в пустые места? В прошлом году по маршруту от Жигалово до Усть-Кута встретили семь населенных пунктов, которые фактически не существуют, но при этом в одной деревне стоит огромный новый дом с французскими окнами в пол — явно для рекреации. А буквально в 50 метрах от него — заброшки.
— Повторюсь, юридически и статистически этого нет, — говорит Константин Григоричев. — Но активная экономическая и хозяйственная жизнь идет и оказывает воздействие на природу.
Продолжая разговор о влиянии на экологию, Аркадий Матвеев отметил, что негативное воздействие на Лену началось с момента строительства БАМа.
— Река Лена — это та транспортная магистраль, которая позволила освоить весь северо-восток России, и первопроходцы вышли именно на Лену, даже не в Иркутск. Верхнее течение всегда было житницей всего северо-востока, с ее помощью доставлялись продукты и все прочее из европейской части. С начала большой стройки многократно увеличилось население, которое, к сожалению, было экологически безграмотным и не обращало внимание на всю красоту.
Аркадий Николаевич отмечает, что нормативы при ведении лесозаготовок не соблюдаются: не учитывается водоохранная зона, лес вырубается практически от уреза воды. Ученый показывает на слайде стенку для погрузки — специально оборудованный когда-то участок. Сейчас же тракторы просто сталкивают землю в воду, выравнивая площадку, чтобы баржа могла выгрузиться.
Ученый говорит, что все беспокоятся о сохранении Байкала, между тем на Лене экологические законы не соблюдаются. В реку сливаются фекальные массы, нефтепродукты, подсланевые воды, грунт… В течение трех экспедиций на разных участках Лены был собран материал для оценки уровня воздействия. Позже рекомендации по устранению нарушений передадут контролирующим органам.
Константин Григоричев отмечает, что проект планируют развивать дальше — экспедиции пройдут по крупным притокам реки Лена и, возможно, по реке Витим.
IRK.ru
IRK.ru
-
Трололо
3 октября 2022 в 15:43
Загрузить комментарииВот бы туда поехать!!! ИНтересно, там интернет ловит?