Пожалуйста, отключите AdBlock.
Мы не просим большего, хотя работаем для вас каждый день.
 Спецпроект «Книги и приключения»

Подполье и старухино наследство

Продолжение проекта «Книги и приключения». Ранее: Петр рассказал Дмитрию Илларионовичу про свидание на кладбище, а доктор поведал про покойную старуху Л…скую.

Странно, но повсюду пахнет то ли лаком, то ли краской, хотя это и улица. В остальном все отлично. Босоногий китаец-рикша бежит так, что только пятки сверкают, меня мерно покачивает. Вокруг, как сквозь пелену, проплывают замечательные виды: великолепные буддийские храмы с высокими пагодами, сады с диковинными растениями, пруды с невероятных размеров карпами…

Не могу взять в толк, как этим добродушным азиатам все это удалось возвести, посадить и развести в столь короткий срок в Иркутске? Но это еще не самое странное… На Ивановской стали торговать чем-то совсем удивительным: здесь и разные восточные божки с курительными трубками и вазы с диковинными рисунками, а на мелочном базаре под навесом вообще видно какое-то гигантское чудовище. Что за чудеса! Где я? Моя спутница — молодая гейша — нежно наклонилась ко мне и сказала на самое ухо густым басом:

— Хорош же из тебя революционер, Маратка!

Я вздрогнул и проснулся. Партийное собрание в самом разгаре. Мы на одном из складов в городе Иркутске — никаких пагод, никаких кальмаров, вместо прекрасной азиатки рядом со мной усатая физиономия Кулика. Видимо, чтение трудов об алхимии Китая и экспедиции в Цинскую Монголию не прошло даром.

— Мало спал, писал текст прокламации для рабочих Иннокентьевской, — сказал я голосом человека, который разучился говорить. Прокашлялся. Болит голова. Единственное, что осталось от сна — это запах лака.

— Экономика или политика? — уже чуть более серьезно спросил он.
— Хлеба и зрелищ! — съязвил я. — Рабочий день, отмена штрафов, условия труда — как всегда. Много писать не буду, экономика должна быть экономной.
— Не Радунский ли твоя фамилия? — спросил Кулик, намекая на известного юмориста и клоуна. — Хоть том целый напиши, у нас скоро будет своя типография.

Увидев мой удивленный взгляд, он подмигнул, но тут же спохватился, принял самый независимый вид и задал какой-то вопрос оратору.

Тошнотворный химический дух сбивал с толку. На секунду мне показалось, что я опять проваливаюсь в сон. Целая типография! Это же дикие деньги: горы бумаги, краски, наборные кассы и, конечно же, сам печатный станок. Но откуда? Меня во многое не посвящают, однако я точно знаю, что из центра ничего не приходило, а эксов уже три года как не было. Но Кулик зря болтать не станет.

— Откуда дровишки? — поинтересовался я. Кулик усмехнулся.
— Из лесу, вестимо, — отыграл он мне той же монетой, но, покосившись, добавил, — Тебе-то что?Наследство мы получили. От одной покойной старушки-подпольщицы.

Покойная старушка… Мне окончательно стало не по себе, захотелось выйти на воздух. Слишком часто в моей жизни стали появляться старушки-покойницы. Я вспомнил ночное происшествие на кладбище, странные объяснения доктора… Совпадение? В удачные совпадения я не верил, но совать нос в дела финансирования подполья не хотелось… Слишком много там было такого, что не совпадало с моими жизненными принципами. Безотчетно вспомнил о Марии. Надо бы ее навестить.

Трапезниковы не одобряли моего общения с их старшим сыном и, тем более, с дочерью, да еще в такой час. Я решил подобраться к дому без лишнего шума. Трапезниковские псы меня знали хорошо и были мною прикормлены, так что подобраться к дому не составляло труда. Одно из окон было приоткрыто, и я заглянул в него, намереваясь позвать своего друга Сашу, но картина, которую я увидел, заставила меня помедлить.

При тусклом свете свечи, склонившись с иглой в руке над письменным столом, стояла девушка. Это была Маша. Что за вздор? Спиритический сеанс, или я опять сплю? У меня возникло непреодолимое желание немедленно прекратить это безобразие. Я тихонько пролез в окно и уже был в комнате, когда она сказала низким голосом, что призывает дух старухи Л…ской.

Опять старуха? Да что же это такое? Но тут я вдруг поймал себя на мысли, что хочу узнать, чем все это закончится. Я сделал шаг назад в нерешительности, пол подо мной скрипнул. Маша вздрогнула, развернулась и, увидев меня, потеряла сознание. Это было самое нелепое объятие в моей жизни.

Марат

Благодарим Иркутский областной художественный музей им. В. П. Сукачева, Иркутский академический драматический театр им. Н. П. Охлопкова, Иркутский областной историко-мемориальный музей декабристов за помощь при организации фотосъемки. Фотограф проекта — Евгений Доманов.

Продолжение истории читайте 24 ноября.

Иллюстрация из книги: Лясковская, Ольга Антоновна. Илья Ефимович Репин: Жизнь и творчество. / О. А. Лясковская. - М. : Искусство, 1982. - 478 с.

Иркутская газета — Иркутск, 1913

Комментирование новостей и статей на сайте приостановлено с 23:00 до 08:30
Загрузить комментарии
Фотография  из 
Закрыть окно можно: нажав Esc на клавиатуре либо в любом свободном от окна месте экрана
Вход
Восстановление пароля