Я работаю в Иркутске легально

Каждый день мы сталкиваемся с ними на улицах, в магазинах, в общественном транспорте. Их привыкли обвинять во многих проблемах России и Иркутска в том числе. Мы говорим им «понаехали», хотя сами и не замечаем, как они выполняют работу, за которую мы браться не хотим. Мы даже не задумываемся, как им живется в нашем городе. А это, оказывается, интересно. Мы побеседовали с выходцем из Азербайджана, который уже 20 лет живет и работает в Иркутске. Знакомьтесь, Агамамедов Хазратали Ахмед Оглы, 60 лет, продавец фруктов на рынке в Академгородке.

Сам я из Азербайджана. Приехал в Иркутск после распада СССР, хотел посмотреть, как живет двоюродный брат, а не на работу. Мне понравилось, вот и прицепился. Было бы плохо, я бы здесь не остался. Как приехал, сразу стал заниматься торговлей. Я здесь один, семья у меня осталась на родине. Ради жены, детей и внуков стараюсь, работаю без выходных и перерывов. В Иркутске уже почти 20 лет.

В Академгородке меня все знают как самого честного продавца. Трудно объяснить, почему… Вот вы бы сами пришли и все поняли. Я скидки делаю, не обвешиваю, все говорят, что у меня товар стопроцентной свежести. Все бабушки ко мне ходят. В долг даю, если у кого-то до зарплаты неделя. Бывает, что люди подводят, но все равно я всем доверяю.

Сколько здесь живу, никто не обижает. Отношение нормальное. Изначально были конфликты, но когда узнали, что работаю официально, то все наладилось, слава богу. Отношением людей к себе я доволен. С какой-то сильной агрессией здесь я никогда не сталкивался.

У меня в Иркутске все друзья. Правда, по именам я их не знаю.

Все клиенты — друзья, почти родными уже стали. Очень хорошо относятся ко мне и молодые, и пенсионеры. Многие переживают, что без выходных работаю, кто-то спрашивает, как дома дела.

У нас с женой дочь и два сына. Уже три внука и две внучки, скоро еще один внук появится. Там у нас сейчас трудно, поэтому я здесь и работаю. Пока могу работать, пока есть эта работа, буду здесь. Не знаю, может еще год, 10 или 100 лет, но работать буду.

Родным приходится обходиться без меня. Домой удается съездить раз в два-три года. Очень дорогая сейчас дорога. Родные по мне скучают, а я по ним. Сюда всех не привезешь, хотя они очень хотят приехать. Если одну жену привезешь, то там некому будет за детьми присматривать. Правда, они у нас взрослые уже, но все равно для нас они еще дети.

У нас не так, как у вас. Они взрослые, но все равно их без присмотра не оставишь, им надо указывать и подсказывать. Это у вас с 18 лет люди уже что хотят, то и делают, а у нас такого нет. У нас, пока я жив и здоров, дети будут меня слушаться и подчиняться мне. Никогда не скажут «я вот это хочу делать, а вот это — нет».

У меня один график: в семь часов из дома выхожу, в девять часов вечера прихожу.

Стираю, убираю, кушать готовлю. У меня одна дорога: работа-дом. Нет времени на отдых. Некогда. Иногда даже не удается национальные праздники отметить. Звоню семье, поздравляю их и все.

Разница между людьми очень чувствуется. У нас хорошие по-своему, у вас — по-своему. У нас есть кавказское дружелюбие, гостеприимство, у нас семьи дружат из поколения в поколение, а у вас такого нет. Здесь сосед соседа не знает, родственники с родственниками не общаются. Я вот снимаю квартиру уже сто лет, а с соседом даже и не знаком.

Сначала было очень трудно с вашей погодой, особенно зимой. А сейчас привык уже. Правда, всегда хожу в теплых вещах. Нормально зима.

Кроме Иркутска, я в России нигде так долго не жил. Служил в армии в 1971—1973 годах в Пензенской области. Тогда было совсем другое время. Люди были попроще, добрее. Сейчас все думают о деньгах, до других дела никакого нет. У нас на родине люди более отзывчивые.

У нас на рынке все продавцы русские, только один я нерусский. Общаемся нормально, с некоторыми уже вместе работаем с первого дня открытия этого рынка. Времени для разговоров особо нет — все работают, перерывов тоже нет. Можем иногда поговорить после работы, но тоже немного — все торопятся домой к семьям. Мне здесь торопиться не к кому.

C земляками удается встретиться раз в месяц, иногда один раз в два месяца. Редко. Здесь у меня мало земляков. Мы из Азербайджана, но мы не азербайджанцы, у нас родной язык грузинский, но мы не грузины. Сложно это все.

Анна Собчинская, IRK.ru