Бог простит

Все песни только о любви

Впервые романтическая опера Рихарда Вагнера «Тангейзер» увидела свет в октябре 1845 года. Это история о рыцаре по имени Тангейзер. Он был знатным певцом и с помощью своего пения сумел пробраться в грот богини Венеры, долгое время жил там, предаваясь всем радостям любви. Спустя годы, рыцарь затосковал по земле и упросил Венеру вернуть его обратно. Богиня пыталась вразумить своего любовника, говоря, что после ее грота среди смертных ему не будет места, и ждет его лишь непонимание. Но Тангейзер оказывается настойчивым и добивается своего.

По возвращении он попадает в замок знатного ландграфа, где проходит состязание певцов. У них особое задание: раскрыть в своих песнях сущность любви. Тангейзер решает участвовать. Но, спетая им песнь о том, что любовь без чувственного наслаждения не имеет смысла, вызывает лишь осуждение. Рыцаря клеймят позором как недостойного христианина и отправляют на покаяние папе Римскому, чтобы тот просил Бога простить наглеца.

Но папа даже не решается просить прощения для Тангейзера, произнеся сакраментальную фразу: «Скорее расцветет мой посох, чем Бог простит тебя». Тангейзера прогоняют из замка и он, опозоренный и сломленный, вновь отправляется искать вход в грот Венеры. Только двери богини любви теперь для него закрыты, и бывший рыцарь умирает в одиноких скитаниях. После его смерти случается чудо: в руках папы расцветает посох. Опера имела оглушительный успех, эта грустная история о любви и всепрощении остается актуальной до сих пор — даже по прошествии полутора веков за постановку часто берутся режиссеры во всем мире.

В 2014 году оперу решил поставить молодой, но уже знаменитый режиссер из Новосибирска Тимофей Кулябин. Получив одобрение директора Государственного Новосибирского театра оперы и балета Бориса Мездрича и пригласив на главную роль звезду датской оперы Стиг Андерсен, он взялся за дело. У молодого режиссера классическая история перенеслась в наши дни и претерпела значительные изменения. Рыцаря Тангейзера Кулябин сделал своим коллегой и усадил в кресло кинорежиссера, который снимает главный фильм своей жизни — «Грот Венеры».

Однако героем этого кино является никто иной как… Иисус Христос. Это он «гостит» в том самом гроте богини, и это он поет и слушает все песни о любви. Земной и, с точки зрения доктрин христианства, грешной. По мнению Тангейзера-режиссера именно так сын Божий провел свои «потерянные годы» — в окружении и ласке прелестных дев. Фильм закончен, и Тангейзер представляет свое детище на кинофестивале, руководит которым горячо любимая им женщина — его мать.

Этот фестиваль — аналог того самого конкурса певцов из классического либретто Вагнера: здесь все фильмы — только о любви. Тангейзер прекрасно знает, что его работу на фестивале ждет осуждение и презрение. Ведь у его соперников — картины о любви другой, например, история про жертвенную любовь молодой женщины к старику-инвалиду. Такая любовь для зрителей более привычная, высокая, она — более правильная. А тут Тангейзер на глазах у всей благопристойной публики, восхваляющей кино о чистой любви, разворачивает постер своего фильма, на котором мужчина в терновом венце распят между женских бедер.

Шок, неверие, и, как ожидалось, осуждение. На все протесты Тангейзер с усмешкой замечает: эта ваша любовь «не такая», она «картонная». А любовь не может быть «чистой» или «грязной», «правильной» или «неправильной», она — любовь, она выше. Выше всего, всяких границ. Тангейзеру жаль мать, по которой больно ударил скандал с сыном, но молчать он не может. Он с вызовом встречает осуждение толпы и в последствии сходит в одиночестве с ума. И еще одна деталь — в конце никаких чудес Бог не явил, грешную землю он давно оставил. Любопытная деталь: в конце постановки лауреаты кинофестиваля — соперники Тангейзера — получают в награду статуэтки в виде расцветшего папского посоха. Все, кроме окончательно сошедшего с ума главного героя. Занавес.

Постоять за веру

— Спектакль был очень хорошо принят, — рассказал Борис Мездрич. — На двух первых показах полные залы, более 3,5 тысячи зрителей. Стоячие овации и очень хорошие отзывы в прессе.

Опера получила и теплый прием у критиков. Но, как выяснилось позже, на неоднозначную постановку и отзывы оказались неоднозначные. Неожиданно для создателей с резкой критикой оперы выступил митрополит Новосибирский и Бердский Тихон. Он заявил, что постановка «Тангейзер» — это плевок в лицо истинным православным.

— За тридцать сребреников режиссер и директор Новосибирского Государственного театра оперы и балета решили унизить и оплевать христианские святыни, надругаться над распятым Христом, — категорично отметил он в своем послании.

Правда, владыка признался: оперу сам не видел — Великий пост на дворе, но и рассказов «добропорядочных христиан» хватило. С лихвой. Тихона поддержали и другие священники. Например, протоиерей Александр Новопашин отметил, что все «это святотатство происходит при полном попустительстве гражданских властей». И при этом «попирается и оплевывается душа каждого русского человека и всего российского народа, чья культура уходит корнями в православие».

Осуждение высказали не только православные, представители мусульман присоединились к православным «коллегам». Руководитель аппарата Духовного управления мусульман Дамир-хазрат Мухетдинов сказал, что и мусульмане должны отстаивать честь имени Иисуса Христа, что сделает их ближе с «людьми Писания».

Постоять за веру всех оскорбленных призывали 29 марта на главной площади Новосибирска, где состоялась грандиозная акция протеста православных. В молитвенном стоянии, на которое приглашал верующих сам митрополит, приняли участие тысячи человек.

Итогом стала резолюция под названием «Защитим святыни — cпасем Россию!» — православные потребовали немедленно запретить постановку, которую почему-то назвали «межрелигиозной». Создателей же оперы следовало наказать. Кроме того, от президента Путина, «как гаранта Конституции», потребовали немедленно уволить министра культуры Новосибирской области и руководителя департамента культуры Новосибирска, ибо «власти должны пресекать раскол», а они ничего не сделали.

На этот своеобразный православный митинг приехали и известные всей стране политические деятели. Например, на стороне собравшихся оказалась весомая сила в лице депутата Государственной думы Николая Валуева. Он объявил, что пришел сказать: «сегодня есть закон, который поможет привлечь к ответственности тех, кто это заслуживает».

Стоп, снято!

Этот самый закон представляет собой поправки в УК РФ, которые были внесены в 2013 году сразу после панк-молебна, устроенного Pussy Riot в храме Христа Спасителя. До этого оскорбление религиозных чувств квалифицировалось только как административное правонарушение. Сейчас существует статья 148 УК РФ, которая подразумевает уголовное наказание. После многочисленных обращений оскорбленных христиан прокуратура Новосибирской области открыла в отношении Кулябина и Мездрича дело об административном правонарушении, которое в рекордные сроки дошло до суда.

Началось так называемое «дело Тангейзера». Еще 10 марта прошло разбирательство в мировом суде. Как и театральная постановка, протекало оно долго. В защиту Мездрича и Кулябина выступили столичные адвокаты — Сергей Бадамшин и Валентин Демиденко, хорошо известные по процессу все той же известной (теперь) в России женской панк-рок-группы. В помощь защитникам — видные религиоведы и театральные деятели. Их оппоненты — прокурор Игорь Стасюлис и представитель новосибирской епархии протоиерей Борис Пивоваров, который начал свою речь с того, что обвинил артиста, изображающего актера, изображающего Иисуса, (да-да, именно так!) в «недостаточной аскетичности».

Вердикт — приговор оправдательный: состава правонарушения в действиях режиссера и директора театра суд так и не нашел.

Такое решение прокуратура собралась обжаловать, но 2 апреля свое решение изменила. Зато СУ СК РФ до сих пор проводит доследственную проверку, возможно, уголовного преследования Мездричу и Кулябину избежать все же не удастся.

После такого решения суда страстные призывы «защитить Россию от кощунства» зазвучали с новой силой — поворот вполне ожидаемый. А вот то, что произошло далее, оказалось полной неожиданностью. 13 марта в министерстве культуры РФ произошло большое разбирательство по «делу», в котором приняли участие высокопоставленные чиновники, включая министра культуры Владимира Мединского, культурные деятели и сановники высокого ранга, например, известный всей стране «пресс-секретарь» РПЦ отец Всеволод Чаплин.

Приглашенный на ковер Мездрич, только что оправданный судом, опять оказался в позиции обвиняемого. Через пару недель Владимир Мединский и вовсе принял решение об увольнении Бориса Мездрича.

— Мездрич — профессионал, с большой буквы, — с возмущением говорит иркутский театральный критик Сергей Захарян. — Он — один из самых опытных театральных директоров в стране, он поднимал такие театры! Отлично его знаю, долгие годы работали бок о бок в Омске — всегда корректный и всегда ведущий свой театр к успеху. Его увольнение — это еще и пощечина правосудию. Суд назвал Мездрича невиновным, что еще надо? Мединский просто потерял право называться министром культуры после такого решения.

На место Бориса Михайловича был назначен глава Михайловского театра в Санкт-Петербурге Владимир Кехман. 31 марта новый директор убрал «Тангейзер» из репертуара. Кехман пояснил: «приятно удивлен высоким музыкальным качеством спектакля и хочу отметить прекрасную работу труппы и дирижера». Однако есть две веские причины все-таки убрать оперу из репертуара. Во-первых, Тимофей Кулябин всячески стал избегать встреч с новым руководителем. Во-вторых, театр до сих пор не рассчитался с дирижером Айнарсом Рубикисом за два спектакля «Тангейзер», которые он провел в марте 2015 года. При этом позже стало известно, что дирижер в открытом письме эту информацию опроверг. — Интриги больше нет. Предлагаю поставить точку, — подвел итог Кехман.

В чужой монастырь со своим уставом

Призыв Кехмана остался не услышанным, и с каждым днем «страсти Христовы» в России разгораются все сильнее. Во многих крупных городах проходят акции «за» и «против» новосибирского «Тангейзера». Многие деятели культуры и общественности пишут открытые письма и дают интервью, выражая свое видение проблемы. На сайте Новосибирской митрополии сообщения о примкнувших к защитникам православия появляются каждый день: кроме яро отстаивающего догмы православия Николая Валуева это Андрей Кончаловский, актер Сергей Маховиков, доктор культурологи Андрей Лесовиченко и другие. По другую сторону — Олег Табаков и Александр Калягин, Евгений Миронов, Кирилл Серебрянников, Марк Захаров, Борис Гребенщиков и даже весь экспертный совет «Золотой маски» — случай, прямо сказать, беспрецедентный.

— Если наша страна допустит вынесение обвинительного приговора режиссеру Тимофею Кулябину и Новосибирской опере, это будет торжество средневекового мракобесия и начало эры инквизиции. Применение религиозных запретов к светскому искусству логически приведет к сожжению книг на площадях и уничтожению картин и статуй Эрмитажа и Третьяковской галереи, — безапелляционно заявил Борис Гребенщиков.

Имена Мездрича и Кулябина уже стали символом «свободы художника в искусстве» — в их защиту подписываются десятки петиций и обращений, создана даже специальная группа ВКонтакте «За Тангейзер». Не остались равнодушными и жители Иркутска.

— Я скажу одно: священникам в искусстве не место, смешивать эти понятия никак нельзя, — отметил Сергей Захарян. — Церковь не должна судить театр. Театр — это такой же храм, храм искусства. Это уже какое-то мракобесие, извините!

Известный иркутский режиссер Геннадий Гущин опасается, что «дело Тангейзера» может привести к «охоте на ведьм» православных радикалов.

— Я постановку не видел, мне сложно судить: что же там такого страшного. Но тенденция диктовать художнику каноны, по которым он должен работать, это опасно, это чревато. Джинн уже выпущен из бутылки, посмотрите — масштабные столкновения по всей стране, — восклицает Геннадий Степанович. — Карикатура на пророка Мухаммеда — поступок гадкий и не достойный. Но та резня, которую затеяли после всего случившегося, — разве она не хуже? Нельзя судить искусство по церковным догмам и правилам — тут действуют совершенно другие механизмы, которые в нашей стране, к сожалению, не выработаны.

Многие из руководителей учреждений культуры отказались комментировать ситуацию. Высказать свое мнение об этой «скользкой» ситуации руководители иркутской филармонии, музыкального и драматического театров не пожелали.

Молодые иркутские деятели искусства даже собрались на пикет в защиту «Тангейзера» и Кулябина с Мездричем, он состоялся 5 апреля в центре Иркутска. В этот же день на главной площади Новосибирска собралось около восьми тысяч человек, выступающих в поддержку автора «Тангейзера» и свободу слова в искусстве. Что символично, в Иркутске пикет состоялся возле памятника Ленину.

— Это попытка вернуть в страну цензуру, как было при Советах, — говорит организатор акции, художник Ксения Люстикова. — Только теперь это цензура православная, но суть-то одна: диктат. Люди, которые сегодня говорят, что защищают православные ценности, устраивали ужасные акции возле театра в Новосибирске. Я стала свидетелем одной из таких: товарищи в спортивных костюмах выстроились возле входа в театр и выкрикивали проклятия. При этом практически никто из них постановку Кулябина и не видел. Или популярный мем, запущенный «защитниками» в интернет, — народный артист Табаков с пентаграммой на лбу. Просто за то, что посмел защищать «Тангейзер». Если это не национализм и фанатизм извращенного толка, то скажите мне, что это?

— В церковь действительно ходит много фанатиков, — отвечает на это настоятель Спасского храма в Иркутске отец Александр Беломестных. — Но, ни в коем случае нельзя мерить всех одной величиной. И не стоит некоторые выходки считать мнением Русской православной церкви.

Позиция иркутских священников в этом вопросе вообще оказалась противоположной той, что высказывали представители новосибирской метрополии. Официальных комментариев ситуации не дают, замечая, что это «не в их компетенции». Тем не менее, священники свою позицию высказали. Представитель по связям с общественностью нашей епархии отец Стефан Бажков отметил, что смешивать церковь и театр точно не стоит. И вообще эта история не заслуживает такой шумихи — тем более, когда на Украине до сих пор продолжается война и гибнут православные братья.

— Я бы тоже не заинтересовался такой постановкой. При всем уважении к театру и при том, что я оперу Кулябина не видел, — продолжает отец Александр. — Банально нет времени, уж извините, но других дел много. Это сугубо мое мнение, но я не поклонник современного искусства. Насколько я понимаю, кроме музыки там не осталось ничего от оригинала Вагнера. Может, это был такой ход, чтобы привлечь внимание? Прицел на коммерческий успех? Но опять же — судить не берусь.

Я — художник, я так вижу?

Прозрачные и не очень прозрачные намеки на то, что спектакль изначально был поставлен с целью провокации и черного PR, молодой режиссер Кулябин слышал неоднократно. И церковь, и более возрастные коллеги новосибирского новатора не раз указывали на этот факт.

— Это не так, — говорит Ксения Люстикова. — Я была на многих постановках этого режиссера, он, несмотря на молодой возраст, уже довольно известен в театральных кругах. Он обладатель престижных премий, в том числе и «Золотой маски». Это что-то да значит. И всегда он отличался новыми подходами к своим постановкам. Такие люди искусство вперед и двигают.

Сам режиссер в своем официальном обращении заявил, что ни он, ни его постановка «возможно, и не заслуживают такого внимания. А все художественные приемы были продиктованы исключительно содержанием оперы Вагнера и попыткой донести свое видение до зрителя». И Мездрич, и Кулябин неоднократно заявляли своим оппонентам, что согласны на диалог, но в пылу обвинений ратующие за христианскую мораль почему-то их не услышали. Здесь режиссер Кулябин, внося поправки в либретто «Тангейзера», оказался прав: за дерзость художника так и не простили. Не поняли и даже не попытались, да просто не услышали.

Еще одна интересная деталь — в Новосибирске это далеко не первый всплеск активности защитников православных ценностей. Так, в июне 2014 года в этом городе под запрет попал концерт звезды американского рока Мэрлина Мэнсона, нападкам подверглись художественные выставки. Уже после шумихи с «Тангейзером» министерство культуры Новосибирской области рекомендовало внести изменения в спектакль «Песни о Родине», поставленный в новосибирском академическом молодежном театре «Глобус». Из трилогии исключили возмутившую верующих «Историю о православном ежике».

Во всей этой истории много упреков и обвинений, еще больше эмоций, и неоднозначности — тоже много. По-другому и быть, пожалуй, не могло — ведь речь идет о вещах вечных: что такое истинная и показная любовь, вера, достоинство. Когда речь заходит о таких, казалось бы, простых, но одновременно очень сложных вещах, есть ли вообще граница между понятиями «самовыражение художника» и «кощунственное богохульство»? Стоит ли такую границу чертить, если она разводит по разные стороны все общество?

Ясно только одно — точку, на которой так настаивает Владимир Кехман, в этом споре пока не поставили. Уж скорее, с каждым днем становится все больше вопросительных и восклицательных знаков, а то и многоточия. И еще: отстаивая свою правоту, забывают заветы того самого Сына Божьего, за чей образ «бьются», — о том, что превыше всего любовь и всепрощение. При таком раскладе действительно «жаль распятого Христа».

Надежда Гусевская, ИА «Иркутск онлайн»