Полчаса с Маратом Ка

Марат Ка давно известен в узких профессиональных кругах. Он участвовал в реставрации и декорировании исторических зданий Чикаго, Детройта, Нью-Йорка. Популярные актеры, писатели и общественные деятели приглашали его заняться дизайном своих частных домов. В России узнавать на улице Марата стали после передачи «Декоративные страсти», которая выходила на телеканале «Домашний».

— Марат, а если представить, что вы оказались в компании людей, которые ваше имя слышат впервые… У вас есть 30 секунд, чтобы представиться.
— (Смеется и нарочито изображает «понт») Вы что, не знаете? Я же Марат Ка. Тот самый! С телевидения. (Меняет тон). А если серьезно, то я безумно стесняюсь своей публичности. Считаю, что это на самом деле проблема, и очень большая. Публичность обязывает вести себя определенным образом, она сковывает. Я же хочу поступать именно так, как хочу. Если меня подрезала машина, я мечтаю открыть окно и сказать: «Девушка, ….».

— … девушка, вы мне чуть не декорировали машину?
— А то и жестче. Но, естественно, я открываю окно, улыбаюсь и предлагаю: «Вам помочь запарковаться?». На самом деле я плохо себя чувствую в публичном пространстве при большом скоплении людей. Это агорафобия. Потому я не люблю гостиницы. А вот за границей, где Марата Ка никто в лицо не знает, мне очень комфортно.

— Вы скромничаете? У вас очень много проектов в Америке.
— Но за рубежом у меня нет телевизионного опыта. Хотя однажды я все же «засветился», попал в веселую историю. Мы жили в достаточно дорогой гостинице в Нью-Йорке, где много русских гостей. И вдруг на второй день девушка на ресепшен шепотом спрашивает: «Это правда, что вы…?» И я смотрю, журналисты уже подтягиваются. Оказывается, знаменитые постояльцы — это основа пиар-кампании отеля.

— Отразилась ли нынешняя политическая ситуация на вашем бизнесе и планах за пределами России?
— Игнорирую ваш вопрос. Я отношу себя к людям, которые интересуются искусством. Если вы зададите мне вопрос по поводу большого театра, я точно так же его проигнорирую. Считаю, что интеллигентные люди не должны говорить о какашках, порнографии и политике. Достаточно важная новость сама дойдет. Если люди говорят, что они не смотрят телевизор, не читают ленту новостей, я прекрасно понимаю, что они имеют в виду. Сложно понять, правда это или то, что за нее выдают.

— Тогда лучше об искусстве и работе. Вы — авторитет среди дизайнеров и декораторов. Вам подражают. Приятно быть, выражаясь языком модного глянца, трендсеттером?
— Ужасно! Посмотрите на всё, что идет в Россию из Европы, в особенности из Италии. Это тренд, который я задал. Дело даже не в авторстве, не в амбициях! Просто когда архитекторы, дизайнеры начинают копаться в чужих идеях, хочется сказать: «Зачем? Невозможно научиться любить, смотря порнофильмы».

— И часто откровенно воруют ваши идеи?
— Девочки из моей команды иногда удивляются: «Смотрите! У нас их орнаменты!». И показывают итальянскую плитку. Потом смотрят год выхода этой коллекции и негодуют. Мы были первыми.
Но я не стал бы называть это воровством. В мире дизайна все мы друг друга «цитируем». Я всю жизнь любил орнаменты и считаю, что русский дизайн строится на орнаменталистике. Является ли она аутентичной? Нет. Скорее, китайско-армянской. Но это не имеет значения. Необязательно первым сорваться со старта, главное — красиво бежать.

Да, я был новатором — сделал фетиш из декоративных поверхностей, из дизайна. Другие это заимствовали. Я не возражаю.

— А откуда вы черпаете вдохновение?
— Знаете, вдохновение — это для слабаков. Стабильность — признак профессионализма. Нужно работать, а не сидеть и ждать вдохновения. Журналисты иногда спрашивают о самом сложном проекте. А у меня таких нет. Сложные проекты должны оставаться в институте. Если ты сталкиваешься со сложностями, значит профнепригоден. Проект — это ведь не спортивные соревнования. На проекте просто решаются задачи.

— Ваша тема — колористика и декоративные поверхности. С обоями не экспериментируете?
— Как-то в Америке я использовал для одной клиентки много обоев. У нее проявилась жуткая аллергия. Стали выяснять, в чем проблема. Пришли к выводу, что даже самые экологичные обои всё-таки неэкологичны. Вы обклеиваете помещение бумагой, и в комнате площадью 16—20 квадратных метров образуется около 3 литров полости, а в ней живут бактерии и книжно-бумажные насекомые. Я на эту тему даже статью написал «Почему ваша кошка портит обои?» (пока, правда, не опубликовал). Парадокс в том, что новые обои кошки никогда не портят.

Меня, конечно, упрекают: «Ты не любишь обои, потому что занимаешься декоративными поверхностями». Если бы речь шла только о коммерческой выгоде, стал бы я сворачивать в Нью-Йорке собственный «обойный» проект, в который вложили очень много денег? Пришлось отказаться от идеи декоративных поверхностей на обоях.

— От дизайнеров случается слышать, что клиент «продавливает» свои идеи. Дилемма: отстаивать свою позицию или следовать указаниям заказчика?
— Для меня это вовсе не дилемма. Я совершенно не гибкий. Даже если клиент умоляет меня сделать что-то, что идет вразрез с моим видением, то я, скорее всего, скажу клиенту «до свидания». Я слишком взрослый, чтобы спорить и доказывать.

А ситуаций, когда расходятся взгляды заказчиков и дизайнеров, действительно масса. Например, состоятельные клиенты часто настаивают на дорогой кухне. Вопрос: зачем? Это из того же разряда, что покупать кроссовки Gucci для бега! Абсурд! Кто в доме будет готовить? Домработница? Повар? Тогда купите профессиональную, удобную, функциональную кухню.

— А вам самому в каком интерьере комфортно?
— Самое главное, чтобы дома было чисто. Всё! И я обожаю предметы «с историей». Я всю жизнь что-то коллекционирую, хотя и не разрешаю себе это делать. Когда ты обеспеченный человек, нужно научиться себя ограничивать, иначе коллекция будет бесконечной.

У меня, например, в Нью-Йорке была сумасшедшая подборка заварочных чайников. Самое главное условие — предметы не должны были быть купленными в магазине. Антикварными, подарочными, купленными на улице, на фримаркете — пожалуйста! В этих чайниках, кстати, можно было и чай приготовить, я над ними «не трясся», не сдувал пылинки. Позже один из предметов попал в музей. На нем был лейбл Made in Оccupied Japan. Мне за этот чайник предлагали большие деньги, но я подарил его музею.

Еще у меня есть коллекция восточной живописи, в том числе невероятная редкость — эротическая японская гравюра.

Я также мечтаю начать коллекционировать эротический русский лубок. Его невозможно найти. Да что там! Мало кто о нем вообще знает. И, как вы понимаете, там не на что смотреть. Частушки хочется петь (смеется). Художественная ценность нулевая, но интересен сам процесс охоты.

— Пока ни одного трофея?
— Ни одного. У моего друга детства, актера Никиты Михайловского (исполнитель главной роли в фильме «Вам и не снилось» — прим. ред.), была такая коллекция. Не знаю, куда она делась после его смерти.

— Вы упомянули, что любите предметы с историей. Сейчас есть тренд — придавать новый облик старой мебели. У вас есть такой опыт?
— «Перевертыши»? Хорошо ли это? Я точно не возьмусь переделывать ценную антикварную вещь. Ее реставрировать нужно.

— А просто семейные ценности, вещи с чердака? В передаче «Декоративные страсти» вы с помощью нехитрых приемов превращали их в дизайнерские работы.
— Начну ответ издалека. Сейчас все говорят «старинная живопись», «старинная живопись». А вы знаете, что во все времена картины известных художников красили. Сами художники писали довольно плохо. Будете в Берлине — загляните в Национальную галерею. Куча откровенно бездарных произведений. Так что необязательно старое — это хорошее.

Хотя я лично обожаю гениальные «ноги» от машинки «Зингер». Считаю, что вот это вечная тема. Причем к Зингеру они не имеют никакого отношения. Ваши бабушки-то помнят, что там написано Veritas. Веритас — это российская семья, которая первой стала делать из литого чугуна такие тонкие вещи. И позже компания «Зингер» заказала у них станины для своих машинок. До сегодняшнего дня компания «Веритас» существует как семейный бизнес в Канаде, куда они иммигрировали, спасаясь от литовских погромов.

— Вы бывали в разных городах мира. А каким вы увидели Иркутск? Что впечатлило? Что ужаснуло?
— Вы знаете, меня уже ничего не может ужаснуть. Помните, как у Булгакова? В ответ на реплику Маргариты «Простите, Азазелло, что я голая!» тот просит не беспокоиться, уверяя, что он видел не только голых женщин, но даже женщин с начисто содранной кожей.

Потому можно, отвечая на ваш вопрос, я обойдусь без восклицаний типа «потрясающе красивый город». Требуется колоссальная работа. Есть огромный потенциал, с точки зрения природы и людей. Но знаете, облик женщины создают не кроссовки Gucci (простите за повторное сравнение). Важна целостность. Мужчина ведь лейблов не видит.

Возвращаясь к теме города, я бы назвал несколько составляющих красоты. Чистота, эргономика, комфорт. И это не вопрос бюджетов и их распределения. Нужна воля людей, которые за Иркутск отвечают.

Когда я прихожу к себе в студию и вдруг вижу бардак, то говорю: «Девочки! Тут тоже президент виноват?» Сами себе враги. Я на самом деле ненавижу фэн-шуй, но главный его принцип в том, что люди должны планировать пространство вокруг себя. Я считаю, что дом у человека там, где он находится сейчас, именно в эту минуту. Поэтому везде вокруг себя я создаю комфорт: даже сейчас журнал стоит аккуратно, кофта лежит. Сейчас студия Марата Ка в Иркутске — мой дом. Мое пространство. В самолете будет точно такой же дом.

— Много споров, в том числе в архитектурном сообществе, вызвал проект 130-го квартала. Были те, кто заявил: «Лучше такое решение, чем никакого». Другие категорически не согласны с вольной интерпретацией исторической застройки. Интересно ваше мнение…

— Однозначно да. Такой проект нужен городу. Хорошо, что он появился. Важно развивать идею дальше. И должно быть еще лучше. Знаете, если нет возможности принимать душ, хотя бы помой руки. Но в идеале все-таки нужно помыться и еще белье постирать. Похожий вопрос: какой трамвай должен ходить по городу? Старый. А если нет такого? Никакой не пускать? Не вариант. Нужен хоть какой-нибудь.

— А вам было бы интересно выступить декоратором какого-либо заведения в 130-м квартале?
— Декоратором? Ни в коем случае. Но я бы с удовольствием участвовал в восстановлении, отвечал за аутентичность. Надо сказать, что аутентичность в данный момент выступает очень серьезной проблемой. В Москве сейчас реставрируется политехнический музей. Главный вопрос: до какой степени сохранять аутентичность. Или еще параллель. В Подмосковье мода на деревянное строительство. А я активно против этого. Почему? Не для нынешнего московского климата. Такие здания у нас строились в 13—18 веках, а сегодня намного теплее. Процесс разрушения будет быстрым.

— И в финале интервью хотелось бы услышать небольшое обращение к иркутским дизайнерам. У нас сейчас тоже развивается декорирование…
— Пытается развиваться. И мой посыл к коллегам прост. Друзья, объединяйтесь, а не разъединяйтесь. Лоббируйте свои интересы среди компаний, отстаивайте их перед правительством и мэрией. В одиночку вы этого сделать не сможете. Коммерция коммерцией, а должны образоваться училища, должна возрождаться культура ремесла. На это должны выделяться субсидии. И не абы как, не на разовые проекты. Нужна системная работа.

***

MichkovskayaTatyana, Instagram mich_ta:
— Мастер-класс наикрутейшего декоратора Марата Ка. Одна из главных мыслей: архитекторы и дизайнеры — это такая же профессия, как врач или учитель. Когда мы приходим к врачу, мы всегда доверяем ему и пьем те лекарства, которые он назначает, и не твердим ему, как правильно лечить. Так почему же заказчики, которые приходят за дизайном интерьера или к декоратору, имеют право говорить, как будет лучше и что «обои сюда не подходят» или «этот цвет слишком темный»?

Евгения Карпович, дизайнер, посетитель мастер-класса в Иркутске
— Я закончила архитектурный факультет ИрГТУ по специальности «Дизайн архитектурной среды» и работаю декоратором в студии «Марат Ка» 3 года. Меня впечатлил сам Марат. Это удивительный человек, интересный, эрудированный и творческий. Он вдохновляет меня, дает пищу для ума и творчества.

Я считаю, его главный посыл в том, что любой творческий человек должен уметь работать руками. Именно через них он может показать свой навык дизайна, декорирования или росписи. Только руки (руки архитектора, дизайнера, декоратора, художника, скульптора и т. д.) могут передать задумку, мысли и настроение.

Беседовала Ольга Брайт, ИА «Иркутск онлайн»

Автор фото — Лилия Высоцкая