Праздник предстоящего урожая

Организаторы мероприятия – Клуб публичной политики и PrimaMedia – поступили технологично: закуска и выпивка были обещаны на потом, а первым делом собравшиеся должны были их отработать, за круглым столом рассказав, что они думают об омоложении российской политической элиты. Бегло сославшись на столичные традиции, столетие революции и еще какие-то важные обстоятельства, ведущие – Елена Овсянникова и Павел Степанов – заявили, что настало самое время поговорить о приходе молодежи во власть.

Однако слово дали не самой молодежи, а доценту кафедры всемирной истории Иркутского госуниверситета Сергею Шмидту, который себя уже давно списал в категорию «представителей среднего возраста». Овсянникова сказала, что это штрафная за опоздание.

Тут-то и случился первый технологический прокол. Опытные модераторы, которых хватало в зале, удивленно подняли брови: начинать круглый стол с выступления спикера, работающего с идеями, а не частными случаями, – это то же самое, что в карточной игре первым ходом идти с единственного козыря. Потом-то как играть?

Шмидт незамедлительно воспользовался этим преимуществом и на упреждение прошелся напалмом по возможным аргументам противников путинской системы власти. Единственный убедительный тезис, который эти самые противники могли бы предъявить обществу, был сформулирован Шмидтом так: «Кукол меняют, но кукловоды остаются прежние». Это касается в первую очередь выборов в Госдуму в 2016 году, но также может относиться к последним событиям с отставками губернаторов и назначением временно исполняющих обязанности в ряде регионов России. Выступление Шмидта чем-то напоминало игру в шахматы с самим собой, при этом он явно болел за «путинистов», так что «антипутинисты» были вынуждены сдаться и согласиться, что смена старой элиты на молодых технократов – дело в любом случае полезное. А чтобы победить и «внутреннюю оппозицию», коей изобилует путинский режим, Шмидт добавил огня.

— Я бы вообще ввел запрет на политические профессии для людей старше 40 лет. Те, кто моложе, имеют два несомненных преимущества: они не испорчены лицемерием «советской Атлантиды» и не замараны участием в разрушении страны в 90-е годы.

В принципе, здесь бы и подвести черту под круглым столом и перейти из мира идей в мир напитков, закусок. Но ведущие решили, что так просто материальные блага не сдадут. «Как сохранить преемственность поколений?» — забросил тему для дискуссии Павел Степанов.
Старшее поколение приняло подачу и мастерски отфутболило ее подальше, чтобы молодежь не мешала тут со своим мячиком серьезным людям в шахматы играть.

— А нет никакой преемственности, — начал главный редактор журнала «Иркутские кулуары» Андрей Фомин, — нет у нас механизмов, лифтов, проектов, которые могли бы выдвигать людей во власть.

И, окинув молодежь тяжелым взглядом из-под очков, Фомин заявил:
— Я тут посмотрел на Молодежный парламент. У всех двойные подбородки. Я человек немолодой, но борюсь с этими подбородками, — похвалил себя редактор «Кулуаров». – Понимаю, что из этих людей публичных политиков не выйдет…

— Преемственность преемственности рознь, — вступился за сверстников один из самых молодых политиков Приангарья, депутат думы Иркутска Александр Якубовский. — У меня не было преемственности, в том смысле что я сам себя сделал. Я в политику пришел после того, как мой отец ушел из политики. Если бы он остался, мой проект был бы невозможным, потому что в политике нужно быть собой, отвечать за себя и свои поступки.

И, призадумавшись (так ведь совсем без наследства можно остаться!), добавил: «Хотя и толчок, и фамилия – это стопроцентно помогло».

Вольно или невольно, но именно Якубовский приоткрыл пресловутое окно Овертона: вот она, самая логичная политическая преемственность – от отца к сыну! И уже в это окно стал протискиваться Антон Красноштанов, который решил войти в политику, не дожидаясь, когда отец из нее выйдет. Как известно, Красноштанов-папа в сентябре 2016 года победил по Ангарскому избирательному округу на выборах в Госдуму. А принадлежавший ему мандат депутата Законодательного собрания теперь будет разыгрываться на досрочных выборах, и главный претендент – Красноштанов-сын.

— Сегодня я иду по стопам отца, — раскрыл семейную тайну Антон Красноштанов, — отец мне рассказывает, как надо работать, и будет помогать. Алексей Красноштанов в большой политике и Антон Красноштанов в малой — это эффективно вдвойне.

Юноша раскрыл и еще один маленький семейный секрет: благотворительный фонд Красноштановых – это лучший механизм работы с избирателями. Так что теперь Фонд будет работать за двоих. Или на двоих?

Перспективы, разворачивающиеся перед выходцем из благородного политико-бизнесового семейства, яркой вспышкой осветили безнадежную серость российской политической глубинки, и блики света побежали по немытым окнам рестобара, до времени пустым бокалам, глазам присутствующих и огоньками разочарования отразились в самых безнадежных из них.

— Я отношу себя к той группе лиц, которых город как политиков потерял. Может, и к лучшему, — публично попрощался с политическим будущим Александр Откидач, молодой иркутский политтехнолог, специалист в области SMM.

Он рассказал, что политики вкусил еще в детстве: был членом всех возрастных парламентов – школьного, молодежного и т. д. Но, убедившись, как всё запущенно наверху, в настоящей политике, решил даже не пробовать туда попасть. «Многие ребята разочаровались и ушли из политики. Кто остался? Какие-то безумные ребята, которые хотят что-то менять, и лоялисты», — озвучил диагнозы разочарованный юноша.

Ситуация вырисовывалась безнадежная. На кого положиться в будущем? Выход нашла ведущая Елена Овсянникова. Она сказала, что молодежь не очень-то и нужна в политике, поскольку «интеллект у мужчин начинает развиваться к 35-40 годам». «Возможно, ты станешь старше и поймешь, что сможешь заниматься политикой», — утешила она Александра Откидача.

Практикующие политтехнологи Владислав Шиндяев и Лев Усольцев, неоднократно замеченные в работе с партией власти, расставили необходимые акценты. Во-первых, система заинтересована в стабильности, а молодежь несколько нестабильна сама по себе, поэтому резкого обновления в политэлите лучше не устраивать. А во-вторых, политик должен из себя хоть что-то представлять, молодость – еще не подвиг.

Сергей Шмидт напомнил, что лифты всё же есть. И многие смогли пробиться в депутаты через работу в партиях.

К слову, именно этим путем, не обладая никакими «фамильными секретами», бизнес-подпоркой и прочими преимуществами, в политике оказались Татьяна Воронова (ныне возглавляющая аппарат Госдумы РФ), Наталья Дикусарова (заместитель председателя Заксобрания), Алексей Козюра (депутат Заксобрания) и другие. Прочие партии не практикуют приход «ничьих детей» в органы власти, но тоже понемногу подпускают молодую кровь. Так, на освободившийся мандат по партсписку КПРФ в Законодательном собрании осенью 2016 года прошел сын губернатора Андрей Левченко.

Александр Откидач заявил, что для молодых людей есть еще одна лазейка в политику – через раскрутку в социальных сетях. Однако собравшиеся то ли посчитали это неуместной саморекламой Александра – специалиста по SMM, то ли легкой профессиональной деформацией, но путь этот решительно отвергли.

— В моем округе 80 тысяч человек, из них в соцсетях присутствуют только 10 тысяч. Мне проще 10-15 встреч организовать, — вальяжно отметил Алексей Красноштанов, из чего напрашивался логический вывод: благотворительный фонд по-любому эффективнее.

Александр Якубовский привел самый яркий и убийственный аргумент: «Результат Сергея Беспалова – вот потенциал соцсетей». Расшифруем для тех, кто не является активным пользователем интернета: перед выборами в Госдуму весь иркутский «Фейсбук» активно высказывался в поддержку кандидата от ПАРНАСа Сергея Беспалова, однако по итогам голосования он набрал менее процента голосов (то есть на уровне статистической погрешности).

Молодежь, которой удалось пробиться во власть, секретами мастерства в этой аудитории делиться не стала, зато проявила великодушие по отношению к «старичкам». «Я бы не хотел говорить об омоложении, о подходящем возрасте для политика. Шестидесятилетний Дэн Сяопин обновил китайскую политику», — привел пример Алексей Козюра. А руководитель аппарата Законодательного собрания Иркутской области Дмитрий Авдеев и вовсе закрыл тему возраста, заявив: «Главное, чтобы мозги были молодые».

Но тем не менее депутаты-единороссы в Законодательном собрании подращивают себе смену, у того же Козюры трое помощников, которые еще моложе его самого. Опять же, праймериз «Единой России» — отличные смотрины и неплохая «школа молодого бойца», там же еще и дебаты предусмотрены…

— У них на праймериз, конечно, было больше цирка, чем конструктива, хотя шаг был сделан грамотный: теоретически человек может выйти ниоткуда и стать депутатом Госдумы, — заявил политтехнолог Антон Баталин.

Те, кто непосредственно проводил праймериз, за них вступились.
— Праймериз я не считаю неудачным опытом, — взревновал Андрей Фомин, который проводил «Единой России» дебаты перед предварительным партийным голосованием по Братскому одномандатному округу.

— Взрослые политики осторожны в суждениях, поэтому они не интересны зрителям. А молодые на всех дебатах вели себя ярко, — рассказал Владислав Шиндяев.

И, повернувшись к Александру Якубовскому, в это время весело болтавшему с журналистами, добавил с видом нестрогого наставника: «А Якубовский и вовсе всё время стебался». Александр залился краской, но не сдавался: «Я выставлял селфи!» То есть работал в соцсетях и популяризировал партийное мероприятие.

Идея с дебатами оживила обстановку. В воздухе запахло новыми возможностями для политтехнологов, тем более в аудитории присутствовал как минимум один объект охоты – кандидат на праймериз ЕР Антон Красноштанов.

Ведущие посетовали, что дебаты проходили скучно, состояли из монологов кандидатов и даже отдаленно не напоминали дискуссию. «А может, проведем у нас?» — предложила Елена Овсянникова. Отличная идея — сделать настоящие дебаты, словесное сражение, которое позволит претендентам раскрыться максимально широко.

— У нас пять кандидатов на праймериз, давайте с ними проведем дебаты по новому формату, — вошел в раж Антон Красноштанов, — и остальных тоже можно подключить. Где коммунисты, где эсеры?

— Я на такие дебаты своего кандидата не отпущу, если буду знать, что он не готов, — приземлил энтузиастов Лев Усольцев.

Владислав Шиндяев решил успокоить разволновавшихся любителей дебатов: работы хватит на всех, в 2017 году в Иркутской области пройдет 556 избирательных кампаний. Однако аудитория не унималась и никак не желала переходить к главному вопросу повестки дня – выпивке и закуске.

Елена Овсянникова приступила к политическому заклинанию, используя вместо привычных слов «крибля, крабля» новомодные – «фактчекинг, фактоид». Потом пошло дословное цитирование «живого классика» — Евгения Минченко, последний пост которого в фейсбуке девушка зачитала, как благую весть в мире политологии. Минченко посылал политиков далеко – куда-то в область Плутархов, Титов Ливиев и прочих ископаемых. Шмидт не преминул съязвить: «Далеко. Лучше почитать аналитику этого же автора по выборам президента США – там много интересного». Как только с классиками покончили, в дело вступила тяжелая артиллерия – штатные юристы, которые тоже подарили несколько заклинаний (в основном из области уголовного права).

На подмогу Шиндяеву бросилась техника: фраза «Уголовный состав имеет четыре стороны» потонула в оглушительном жужжании кофемашины. Но в моменты ее затихания еще слышались обрывки прекрасных идей: «Я бы хотел поговорить об искренности, даже фразу заготовил», «Можно выиграть без соцсетей, без денег, вон в Баклашах досрочное голосование за директора алюминиевого завода», «Гринберг купил завод в Баклашах у Битарова!!!»

Кто-то из уставших участников диспута взял тарелку с бутербродами в свои руки и начал их быстро поедать. Это был верный политтехнологический ход, что в очередной раз подтвердило: могут наши люди невербальными способами добиваться поставленных целей.

Галина Солонина, специально для IRK.ru