На первом вечере, прошедшем 29 июня, выступил советник президента России, председатель совета при при президенте по русскому языку, заслуженный работник культуры Владимир Толстой. Мы побеседовали с Владимиром Ильичем о современной культуре, его отношении к творчеству Распутина, а также о состоянии русского языка в наши дни.
Владимир Ильич, расскажите, какое произведение положило начало знакомства с творчеством Валентина Григорьевича? Изменилось ли ваше отношение к произведениям Распутина с годами?
— Первым произведением было «Уроки французского». Меня поразила естественная простота, искренность и глубина этого рассказа. Причём все эти качества после я находил у Распутина и в других произведениях. Я внимательно следил за его публикациями, когда он печатался в журнале «Наш современник». Меня потрясли рассказы «Что передать вороне?» и «Наташа». А его «Последний срок», «Прощание с Матёрой», «Живи и помни» — это мощная литература мирового уровня. Может быть, это одно из лучшего, что было написано на русском языке во второй половине двадцатого века.
Лично с Валентином Григорьевичем я познакомился в 1984 году, когда приехал в Иркутск по его приглашению. Я тогда был корреспондентом журнала «Студенческий меридиан». Мы с ним провели несколько дней в Листвянке, жили в гостинице «Интурист», где он тогда работал. Так получилось, что у него не было на тот момент собственного жилья на Байкале, и он останавливался в гостинице и писал там.
Расскажите немного о тех днях, что вы провели с ним на Байкале?
— Это было в конце марта. В один из дней мы шли по покрытому радужным льдом Байкалу. Солнце уже «съело» весь снег, и вокруг была красота. Мы шли несколько километров по байкальскому льду, я задавал ему вопросы, а он на них не отвечал и говорил совсем на другие темы. Потом я у него еще что-то спрашивал, и он снова что-то отвлеченное мне говорил. Так мы гуляли минут 40, и тут он начал отвечать на ранее заданные мною вопросы готовым художественным текстом. То есть мы шли, беседовали, а в это время он выстраивал ответы.
Валентин Григорьевич дорожил каждым своим словом и тщательно обдумывал каждую фразу.
Он звал меня с собой на завтрак или на прогулку, утром тихонечко стучал в дверь моего гостиничного номера, боясь лишний раз потревожить. И параллельно Валентин Григорьевич работал, писал. У нас с ним с первых минут сложилось доверительное общение друг с другом. Я не могу сказать, что мы часто виделись и много времени проводили вместе. Но несмотря на это, наша связь не прерывалась. Мы обменивались письмами, он приезжал в Ясную Поляну, а я в Иркутск. Контакт мы поддерживали до последних дней его жизни.
Как вы считаете, что Литературные вечера «Этим летом в Иркутске» значат для зрителей, читателей? Что они значат для вас лично?
— Мне кажется, что люди соскучились по искреннему разговору. К сожалению, они редко что-то подобное видят на экранах телевизоров, в интернете. Именно живого общения в нашей жизни как раз и не хватает. Поэтому, наверное, оно начинает особенно цениться.
На Литературных вечерах это живое общение происходит. Это же не просто лекции или проповеди, это именно разговор. Приезжает человек — писатель, литературовед, директор музея или поэт и говорит о том, что его волнует, а вдумчивый и внимательный иркутский зритель, слушатель внимает и задаёт вопросы. Так и возникает общение. Причем после выступления оно продолжается, но уже в кулуарах. Мне кажется, что здесь нет барьера и стены между сторонами разговора, и это самое ценное. К писателям подходят люди за автографами, что-то спрашивают о творческих планах. То есть Литературные вечера объединяют людей. Именно для этого они и создавались, чтобы соединять людей и поднимать какие-то важные и волнующие темы.
Какую роль, по вашему мнению, Литературные вечера играют в культурной жизни страны?
— Мне сложно выделить иркутские Вечера в общем гуманитарном и культурном пространстве России, потому что мероприятия похожего формата мне пока не приходилось встречать, чтобы общение происходило именно в театре и с большим количеством слушателей. С Литературными вечерами «Этим летом в Иркутске» сравнятся разве что встречи в Останкино с Дмитрием Лихачёвым и Фёдором Абрамовым, которые транслировались на весь Советский Союз. Это было событие всесоюзного масштаба: интеллигенты, писатели, общественные деятели на протяжении двух-трех часов общались с аудиторией, что-то рассказывали, отвечали на вопросы. И всё это записывалось и транслировалось на всю страну.
Может быть, если бы некоторые из иркутских Литературных вечеров записывались и транслировались на всю страну, то они бы получили такой же масштаб. Ведь выступавшие здесь в разные годы авторы — это авторитетные в современном мире люди. Сейчас встречи в этом плане больше камерные, они нацелены на 500-600 человек, сидящих в зале. И только благодаря газетам, Интернету и другим СМИ о них узнают где-то за пределами Иркутска. Но несмотря на то, что Литературные вечера «Этим летом в Иркутске» — явление больше локальное, качество встреч находится на очень высоком уровне.
Вы так или иначе затронули вопрос современной культуры. А каково, по вашему мнению, ее состояние на данный момент. Сильно ли она отличается от культуры прошлого-позапрошлого века и в какую сторону?
— Всегда кажется, что раньше было лучше, что мир деградирует, нравственность падает, и все катится в тартарары. Наверное, эти процессы происходят. Но критически относились к своему времени и в пушкинскую эпоху, и в более поздние периоды истории. Мне кажется, что нужно жить и стараться делать жизнь вокруг себя интереснее и лучше именно сейчас. Довольно бессмысленно сравнивать с тем, что было в советское время. Тогда была другая страна, другая идеология, было много хорошего, но было и много странного, того, что сейчас может показаться неприемлемым. Надо просто, если это в ваших силах, что-то делать, чтобы жизнь вокруг вас была наполненной, насыщенной, содержательной, умной.
То есть в первую очередь это зависит лично от каждого?
— Именно так. И потом из этих самых личных «историй» создается общая. Могу сказать, что я погружен в творческую, яркую атмосферу. У меня талантливые, умные друзья, с которыми мне интересно общаться и проводить время. У меня замечательные дети, которые стараются реализовывать себя в разных областях. Моя старшая дочь занимается изучением русской литературы, вторая дочь — эксперт по живописи. Средний сын увлечен спортивной журналистикой, а младший сын учится на кинорежиссёра. Муж моей старшей дочери — писатель, девушка младшего сына учится на актрису. Когда мы все вместе собираемся, то нам не скучно вместе.Мы разговариваем на разные темы, играем в игры и так далее.
Про свою жизнь я могу сказать, что она интересная, содержательная именно потому, что я её так выстроил. Я так воспитал детей, обзавёлся такими друзьями.
Конечно, мне повезло с родителями, с тем, что окружало меня в детстве, но многое же зависит лично от нас. Только мы в состоянии так или иначе выстроить свою жизнь и сделать наш круг общения и интересов еще шире. Делайте круг шире и культура будет выше.
Хотелось бы обратиться к теме вашего выступления на Литературных вечерах: «Между Матёрой и Богучанами – перекрёсток культуры и цивилизации». История Матёры — это пример того, как люди, одержимые прогрессом, заставляют жителей деревни уходить с родной земли, навсегда её отнимая. И жители, особенно старшее поколение, тяжело переживают эту утрату. История повторяется сегодня в отношении строительства Богучанской ГЭС. На ваш взгляд, изменилось ли отношение людей к малой родине с годами? Так же ли они дорожат ей?
— Надо сказать, что Валентин Григорьевич для себя так и не ответил на этот вопрос. Он понимал глобальные государственные планы, связанные с электрификацией страны, с добычей необходимой энергии. Он не принимал это сердцем, душой. Ему было безумно жалко тех людей, которых сгоняли с родных мест. И, кончено, он блистательно отразил это в «Прощании с Матёрой», где можно прочувствовать каждый удар топора по царскому лиственю. В этот момент ты понимаешь, что происходит страшная несправедливость, случается трагедия у людей, у которых в этой земле похоронены родители, деды, прадеды.
Сегодня, конечно, многое меняется. Люди, особенно молодые, отрываются от корней в поисках лучшей жизни. Но это было и раньше. И в распутинское время люди уезжали на большие стройки, о чём тот же Валентин Григорьевич говорил как журналист. Причём это были довольно позитивные материалы о том, как осваивается новая территория, как строится новая жизнь.
В наше время происходит то же: люди из деревень стремятся перебраться в города, из городов поменьше в города побольше, из городов побольше в столицы. Кто-то, может, подумывает о том, что лучше жить за рубежом. Многое изменилось, но не изменилось главное — нравственный урок. Вопрос нравственного выбора во все времена остаётся актуальным. Вы можете куда-то уехать и тосковать, как тосковал, стремился вернуться и вернулся Александр Солженицын или как тосковали Александр Зиновьев, Владимир Максимов, Виктор Некрасов. Важно везде, где бы ты не оказался, оставаться человеком.
На встрече со зрителями после спектакля «Прощание с Матёрой» одна женщина говорила, что она понимает молодых людей, почему они уходят. И сказала, на мой взгляд, важную вещь — главное, чтобы, уходя, они создавали свою Матёру, свою опору для жизни.
— Действительно, опоры мы создаём сами своими семьями. Плохо, когда эти же семьи через полгода - год рушатся. Как говорил Антуан Де Сент-Экзюпери: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Нужно быть ответственным по отношению к людям. Если ты, например, руководитель — уважай людей работающих под твоим началом. Это всё очень простые вещи, но, к сожалению, мы о них мало задумываемся и мало им следуем. От этого строится порядок во всём: в деревне, в городе, в стране.
Если люди относятся уважительно друг к другу и ответственны по отношению к своей работе, значит, прогресс и культура двигаются вперед. Если начальники не уважают своих подчинённых, если люди вынимают всё из недр Земли только для своего обогащения, то всё движется назад. Разница именно в отношении. Нет плохих профессий, стран, городов. Есть люди, которые думают, заботятся о других, а есть те, кто этого не делает, в этом вся разница.
Нельзя обойти стороной то, что вы являетесь председателем совета при президенте по русскому языку, и не задать связанный с этой стороной вашей деятельности вопрос. Не так давно людей волновала тема исключения или не исключения буквы «Ё» из алфавита. Вам не кажется, что из-за таких довольно нелепых спорных ситуаций на задний план уходят более серьёзные вопросы, связанные с нашим родным языком?
— Конечно. Я бы сказал, что самое страшное, что сегодня происходит, — это уход старшего поколения учителей русского языка, особенно в сельских школах и небольших городах. Кто будет учить, когда они все уйдут? Им на смену, увы, нет никого. В десятки раз уменьшено количество мест на специальности учителей русского языка в пединститутах и университетах, на филологических кафедрах. Идёт резкое сокращение филологического, гуманитарного пространства и в том числе языкового. Это страшная проблема. К тому же в некоторых регионах нашей страны сегодня люди не 100% владеют русским языком. Есть регионы, где около 15% населения вовсе не говорит на нашем русском языке. И самое главное, что эти процессы нарастают. Уровень сдачи ЕГЭ по русскому языку очень низкий. Именно поэтому были вынуждены снизить проходной балл, просто чтобы люди могли сдать экзамен и получить аттестат.
Текст подготовили Павел Зуев и Ирина Рыжакова
Фото Анатолия Бызова
При чем здесь культура и матерый русфоб Солженицын?