Конечно же, первый вопрос – о новом фильме. О чем будет кино и почему местом для съемок вы выбрали именно порт Байкал?
— «Лето на память» — это история о мальчике-подростке, который приехал на каникулы к бабушке на Байкал. Есть легенда о том, что наше озеро соединено с Северным Ледовитым океаном подземным тоннелем. То, что могло утонуть там, может всплыть здесь. Это и легло в основу сценария. Когда мы выбрали в качестве локации для съемок порт Байкал, многие говорили, что есть более удачные места, демонстрирующие красоту озера. Но мы нашли там особую эстетику, балабановский сеттинг: деревянные бараки, дачные домики с резными ставнями. Это узнаваемая сибирская айдентика.
Одну из главных ролей играет Кирилл Кяро– с ним вы уже работали на съемках сериала «Соцсети». А как в байкальском фильме появился Владимир Афанасьев (рэпер Нигатив), сыгравший злодея?
— Когда мы писали сценарий, в роли антагониста представляли Никиту Кологривого. Тогда еще гремел сериал «Слово пацана», где он сыграл яркую роль – такой типаж нам был нужен. Но потом начались скандалы с его участием, да и по бюджету мы бы не потянули…
И вот как-то раз наш оператор Алексей Базылевский услышал новый альбом Нигатива, где он в первой же песне говорит о том, что он всегда мечтал о главной роли в кино, а потом упоминает, что его друг – иркутский гонщик Евгений Лосев. И все сложилось! Через Лосева мы вышли на Нигатива. Владимир отнесся к роли серьезно: создал историю персонажа максимально глубоко, придумал его биографию, каким был он в детстве… Я очень обрадовался такому подходу.
В последнее время Байкал становится все более притягательным местом для кинематографистов. Но порой то, как показывают наш регион, приводит местных зрителей в недоумение. Как вы считаете, должен ли художественный вымысел превалировать над достоверностью в кино?
— У меня такой подход к этому вопросу: ты не должен врать. Но в то же время я понимаю, что кино – это большой обман. Да, в кино, снятом на Байкале, не обойтись без шаблонных вещей, но мы хотим подать это без вранья. И на съемках пытаемся все сделать достоверно: например, момент, когда герой плывет из Листвянки в порт Байкал, хотели снять в обратную сторону (просто логистически так было удобнее). Но я настоял на том, чтобы сделать все, как надо, ведь внимательный зритель все поймет.
Недавно вы рассказывали, что проходили кастинг на роль Виктора Цоя в новом сериале, но после первого этапа решили отказаться от этой идеи. Почему?
— Это было прошлой осенью: для самопроб надо было изобразить игру на гитаре и спеть. Помню, я был в легкомысленном настроении: взъерошил волосы и записывал презентацию специально с утра, чтобы голос был пониже. Отправил видео и забыл. В марте пришел ответ с просьбой записать пробы повторно. Я подумал: «О, Боже! Куда я вообще лезу». Я посмотрел на это как режиссер: если бы я снимал про Цоя, то не взял бы себя. А если бы меня утвердили на эту роль, сразу стало бы ясно, что у фильма большие проблемы (смеется). Я же не умею петь! А значит, зрителя придется обманывать.
А почему фигура Виктора Цоя до сих пор значима для медиапространства? И почему эта эстетика 80-х, 90-х так популярна сейчас?
— Ностальгия – очень сильное чувство. Людям всегда приятно заглядывать в свои старые фотоальбомы и вспоминать, какими они были и как жили. Этот прием срабатывает и в кинематографе. Зрителю всегда приятно смотреть про себя. Что же касается молодёжи, то поколение, которое не застало те времена, выросло и начало потреблять контент. И им показывают то, как жили их родители. А Виктор Цой – это глыба в идейном смысле. В его песнях — простая музыка и глубокие тексты, каждая строчка – готовая цитата.
«Иркутск – место красивых людей и природы»
Ваш клип на песню молодежного исполнителя Хабиба «Грустинка» снимался в Иркутске и набрал свыше ста миллионов просмотров на YouTube. Почему именно наш город выбрали локацией для съемок?
— Мне позвонил продюсер Хабиба, сказал, что видел мои клипы для Niletto и Джаямми и им нужно что-то подобное. Я тогда даже не знал, кто такой Хабиб. Послушал «Ягоду-малинку» —очень классный трек, несмотря на видимую простоту. Потом послушал «Грустинку» — понял, что это то же самое, но сильно проигрывает «Малинке». Часто после успеха первого хита исполнители становятся заложниками музыкального стиля и выпускают то, что ждет от них публика. Я осознал, что этот трек в сравнении с «Малинкой» не зайдет, и снять клип на неочевидную песню будет сложнее… Когда мы определили бюджет — полтора миллиона, продюсер расстроился. Съемки срывались. После некоторых раздумий написал ему: «Можно снять дешевле, за 850 тысяч – у нас есть продакш в Иркутске». Он обрадовался, и мы отправились в Иркутск! Сейчас я доволен тем, как все у нас вышло.
Каково работать со звездами?
— Звезды — простые люди, и съемки для них – обычный рабочий процесс. С Кириллом Кяро было классно работать. Мы с ним снимали в Томске, причем он тогда был на волне популярности. Команда была неопытная. Но было легко и приятно.
Niletto кайфовый. После съемок клипа мы с ним и его командой обсуждали дальнейшую работу. Я предлагал какие-то идеи для клипа на песню «Невывозимая». Но потом я увидел, что на этот трек снимают клип, подумал: «Ну ладно» (смеется).
А сами вы какую музыку слушаете?
— Разную. Абсолютно. У меня в плейлисте рядом могут оказаться и условная Жанулька с девчачьим треком «Кис-Кис», и песни Rammstein, Macanа и Джанго… Очень специфическая подборка.
Может быть, поэтому вы так легко откликаетесь на предложения разных исполнителей? У того же Хабиба, например, легкая молодежная музыка, не все могут поймать эту волну…
— Песня для меня является ориентиром, но не финальной точкой. Когда я пишу сценарий для клипа, я пишу историю, не связанную с музыкой. Мне хочется посмотреть на нее с другой стороны, дать другое прочтение.
Вы часто бываете в Иркутске, снимали тут некоторые проекты (например, клип для Сергея Трофимова и фильм о футболисте Андрее Ещенко). Каким вам видится наш город?
— Иркутск для меня — город романтики. Здесь я познакомился с женой (сейчас мы, правда, в разводе), тут началась наша история любви. Была весна, апрель, мы гуляли по городу вечерами…
Также отмечу, что в Иркутской области, как и в Бурятии и Забайкалье, мой любимый сеттинг: горы, равнины, степи, поля… Такой природный микс. Это прослеживается и в людях: исторически сложилось так, что тут проживает много национальностей, большинство – смешанных кровей, что придает особый внешний шарм и разнообразие типажей. Иркутск для меня – место красивой природы и красивых людей.
Очень поэтично. А у нас, иркутян, в последнее время больше претензий к городу, чем восторга… Дороги, благоустройство, инфраструктура…
— Ну да… Помню, в 2018 году мы хотели переехать в Иркутск, сняли квартиру в сталинке на улице 5-й Армии. И там все лето шел ремонт во дворе: жена даже случайно вывихнула ребенку руку, когда они пробирались сквозь ремонтные развалины. Сейчас я прилетел в Иркутск, решил зайти в тот двор, где мы жили… А там опять все раскопали, в том же самом месте! (смеется).
«Суть юмора — парадокс»
Вы сняли множество вирусных роликов (пародии на рекламу «Азино» и сериал «Слово пацана» набрали свыше 4 миллионов просмотров каждая). Признайтесь, вам, как автору, важно количество просмотров? Или творческая реализация главнее?
— Конечно, просмотры важны. Весь медиаконтент, в том числе и кино, делается для зрителя. Не признавать этот факт – самообман. Просмотры, комментарии, обсуждения подпитывают режиссерское эго. Но при этом наши самые известные ролики-пародии — плохого качества. Когда мы с Omog GROUP (группа, которую Баяр создал с забайкальскими КВНщиками) выпустили пародию на «Азино 777», он завирусился, об этом писали многие топовые издания: Esquire, «Афиша». Я был очень доволен, но потом мы увидели, что в видео некрасивый, обрезанный оранжевый баннер «ТеплоСибирь»… Они тогда выступили спонсорами ролика. Я сказал другу: «Да, это выглядит ужасно, но так и должно быть. Зато сразу видно, что ролик про кольщика дров сняли реальные деревенские ребята». В «Слово чабана» мы торопились со сроками, и в итоге после неудачных попыток колориста ролик вышел вообще непокрашенным. Но ребята со стоянки так бы и сняли! Чем хуже, тем лучше (смеется).
Вообще, пародию легче делать – у тебя есть основа. Идея для пародий возникает стихийно: ты просто смотришь что-то, что на слуху у всех, и в голову приходит решение, как это можно обыграть. Сейчас мы сняли ролик о костоломах. Планировалось как пародия, но мы не нашли материал. Так что это будет самостоятельное видео.
Пародия на сериал «Слово пацана», 18+
В своих роликах вы часто показываете бурятскую культуру через юмор. Пару лет назад мы делали интервью с иркутским продюсером и режиссером Юрием Яшниковым. Он сказал, что бурятский юмористический код не разгадал до сих пор. А вы знаете этот секрет?
— В 2008 году мы с командой «Гураны» играли в КВН. Там шли за командой из Иркутска «Байкал»: когда они были в Премьер-лиге, мы были в Первой лиге, потом они попали в Вышку, мы – в Премьер-лигу. Они были круче, старше, но мы дружили, общались. Параллельно мы с ними играли в улан-удэнской лиге в Бурятии, там проверяли материал. И там мы их разносили в одну калитку. Как-то ребята из «Байкала» спросили: «Вы же что-то знаете? Какой-то секрет воздействия на публику?». И тогда я задумался. Потом, в связи с популярностью Omog group, снова начал анализировать. И пришел к выводу: наш юмористический код – это смешение бурятского и русского менталитета. Юра не смог разгадать наш юмористический код потому, что он носитель только русского менталитета. Я же, будучи бурятом, также являюсь русским по менталитету. А суть юмора – это парадокс, который рождается от смешения.
«В комфорте легко зажировать»
Вы ощущаете потребность постоянно что-то снимать, рассказывать истории, даже вне работы? Проще говоря, замечаете ли за собой профдеформацию?
— Да, такое есть. Как-то мы с друзьями собрались на новогодних праздниках. В какой-то момент понадобилось что-то из продуктов, и мы пошли толпой в магазин. Смеемся, разговариваем, кто-то скользит, падает. И я сразу решил это заснять и начал командовать: «Ты встань здесь, ты пойдешь туда». Друзья засмеялись: «Ой, все, опять врубил в себе режиссера». Но я не скажу, что это профдеформация: я не получил режиссерское образование, бывало, снимал что-то без гонорара, так что съемки для меня не были работой. Я просто так существовал. Это внутренняя потребность запоминать что-то через камеру. Это происходит неосознанно.
Вы сняли пару эпизодов сериала «Соцсети» для Premier. И сами активно ведете социальные сети. Многие сейчас видят в них угрозу, ведь люди, наблюдая за яркими картинками, зачастую гонятся за показным успехом, выпадают из реальности. Психологи говорят, что это разрушает ментальное здоровье. Видите ли вы опасность в этом?
— Мне кажется, наоборот – сейчас все такие осознанные и проработанные стали… (смеется). Недавно у меня юная знакомая спросила: «А какой у тебя язык любви?». Я говорю: «Что? Когда мы были в вашем возрасте, даже и не задумывались об этом». Сейчас из-за обилия и доступности информации в соцсетях, как мне кажется, время наоборот – безопасное. Все задумываются о своем и чужом ментальном здоровье.
Вы полтора года живете в Москве. Думаю, что всем уехавшим задают этот вопрос: как живется сибиряку в столице?
— Москва хороша тем, что это очень удобный для жизни город. Дороги, которые моют шампунем, инфраструктура, парки, социальная сфера – все идеально. В каждом дворе – прекрасные детские площадки, в поликлиниках все очень удобно устроено. Например, я впервые прошел полный чек-ап организма там, в Москве. Уровень сервиса высокий: за 5 минут тебе привезут доставку еды или продуктов. Это город комфорта, но в этом заключается ловушка. Мне нравится фраза Конфуция: «Живя в своем доме, не помышляй об уюте». В комфорте легко зажировать, расслабиться. Поэтому все-таки должна быть некая аскетичность, спартанские условия, сложности.
Блиц-опрос:
Любимый фильм:
«Апокалипсис» Мела Гибсона
Любимый режиссер:
Квентин Тарантино, Джеймс Кэмерон, Фрэнсис Форд Коппола
Любимые актеры:
Шарлиз Терон, Леонардо Ди Каприо
Любимый музыкальный исполнитель:
Джанго
Фото Маргариты Романовой и из соцсетей Баяра Барадиева
Элина Халтанова, IRK.ru
