У русских людей есть несколько генетических «вшитых» качеств. Некоторые не зависят от половой принадлежности, как, например, нелюбовь к правоохранительным органам и, в то же время, готовность охранять свои права перед продавцом в магазине до риска быть привлеченными правоохранительными органами к оговоренной законом ответственности за порчу общественного имущества и причинение легких телесных повреждений в форме импровизированного мордобоя. Некоторые диаметрально отличаются в зависимости от гендерной принадлежности. Например, отношение к ЗАГСу. И этот редкий случай смены ролей. Женщины, обычно ценящие детали, в ситуации бракосочетания видят сквозь флер тысяч голливудских романтИков конечную цель, тогда как мужчины не столько опасаются результата в виде штампа в паспорте, сколько изнывают от перспективы услышать под звуки этого странного марша, который вообще ни разу на марш не похож, реплику «А теперь поклонитесь родителям», произнесенную тоном, не терпящим возражений.
Спору нет: 99% населения есть за что отдать земной поклон родителям. Спору нет: под венец, хотя и светско-гражданский, редко кого тащат силком — опять же, вне зависимости от гендера. Спору нет: мало кто считает (очередную) церемонию бракосочетания не последней в своей жизни. Во всяком случае, в сам момент бракосочетания. Удивительно одно: походы в российский ЗАГС, от подачи заявления до самого торжества, отбивают всякую охоту к тому, чтобы считать свадьбу торжеством. С момента первого переступления порога этой конторы она ощущается формальным ритуалом, причем, обязательным и бюрократическим, как перепись населения или подготовка налоговой декларации.
Неделю назад мы с будущей женой подавали заявление. В 9:30 утра перед нами была очередь человек в 40 (ЗАГС открывается в 9 часов ровно). Две регистраторши (милые дамы, кстати, чего душой кривить, вежливые и доброжелательные) оформляли бумаги. Почему при таком потоке их всего две — вопрос риторический. Но худшее подстерегало на нас ровно в тот момент, когда мы, с квитанцией, где обозначены время и дата, вышли за порог кабинета: к нам уже неслась преклонных лет дама, которой режиссер самого заштатного провинциального театра не доверил бы роль свахи в гоголевской «Женитьбе». Вручив журнал «Свадебный вестник», она, параллельно с нами спускаясь по лестнице, елейно убеждала немедленно обратиться в фуршетный зал, воспользоваться услугами местных фотографа и видеооператора и параллельно совала в руки визитки властительных владельцев лимузинов, которые, конечно, готовы исполнить «любой каприз за ваши деньги». Каким-то третьим (в лучшем случае, третьим) глазом узрев следующую пару на подходе к лестнице, она дежурно улыбнулась нам затылком, не по годам резво взлетая через ступеньку к верхней площадке.
На нижнем этаже уже была организована классическая осада: шансов выбраться безконтактно мы не имели. Нас останавливали каждые 2 метра, уверяя, что именно в их респектабельной фирме лучшие визажисты, флористы, водители, фотографы, сомелье… Нас догоняли после выхода из заведения, всовывая в слегка растерянные ладони бесчисленные визитки, буклеты и проспекты.
«Индустрия» — вот точное определение всем этим операциям. Честно сказать, конкурентная, — но от этого простым брачующимся (простите — брачащимся) не легче. Ребят, мы просто хотим созвать родных и друзей в такой, прямо скажем, важный для обоих день, чтобы… чтобы разделить с ними ощущение новой жизни. Черт, это пафосно звучит, но верно. И в этот момент или готовясь к нему, не хочется быть объектом охоты людей, которым глубоко похер и наши чувства, и наши убеждения, и наши ожидания. Достаточно того, что мы терпим, когда женщина в красном произносит тоном офицера СС «Поклонитесь родителям».
Кстати, тут я погорячился: теперь можно заранее оговорить, чтобы она сдержала в себе эту дежурную фразу. В которой, на самом деле, гораздо больше значения, чем мы думаем. Но она стала пошлой формальностью. Примерно, как поездка к Вечному Огню. И они, эти пошлые формальности, благодаря ЗАГСу и нелепым городским традициям, множатся, подменяя реальные душевные порывы — сказать «спасибо» тем, кто тебя вырастил, и произнести «люблю», не думая, попал ли этот момент в оплаченные 10 минут видеосъемки.
