Пожалуйста, отключите AdBlock.
Мы не просим большего, хотя работаем для вас каждый день.
 Спецпроект «Книги и приключения»

Подземный клад

Продолжение проекта «Книги и приключения». Ранее из-за таинственной записки, найденной в одной из книг Публичной библиотеки, околоточный и доктор решаются разрыть могилу старухи Л..ской. Обнаружив могилу пустой, околоточный начинает собирать сведения о покойной и отправляется по адресу, где некогда она проживала. Там он сталкивается то ли с большеголовым мальчишкой, то ли карликом, то ли чертом.

Все же лето в Иркутске — особое время. Как-то повелось, что Сибирь у всех считается царством морозов, длящихся по полгода и более, но никто не обращает внимание на изнуряющую летнюю жару.

Уже был вечер, но идти домой пешком совершенно не хотелось. Как назло свободного извозчика не попадалось, и я медленно, но неотвратимо приближался к дому пешим строем. Путь, как обычно в это время года, был скрашен картинами гуляющей иркутской публики. Удивительно, но даже не доходя до конца одной улицы, можно увидеть практически все типы горожан.

Объявление в газете «Восточная заря»
Объявление в газете «Восточная заря»

Объявление в газете «Восточная заря»

Объявление в газете «Восточная заря»

Переводя праздный взгляд от одного встречного на другого, я практически незаметно для себя подошел к двери своего дома. Дверь распахнулась буквально перед моим носом, и едва не спихнув меня с крыльца, во всем своем шумном великолепии предстала Ирина Григорьевна.

— Ох! Вечер добрый. Пойду я, — тем не менее Ирина Григорьевна твердо встала между мной и дверью.

Разговоров, стало быть, не избежать. Надо сказать, что Ирина Григорьевна появилась в моей жизни случайно несколько лет назад, но как-то незаметно взяла на себя роль экономки и домоправительницы. Если верить ей, то эту ношу она взяла исключительно из сострадания, потому что я должен был вот-вот пропасть. Уверенность в этом ей внушало то, что я ем что попало, вожу в дом кого попало, думаю не о том и жгу керосин почем зря. Ну а после того, когда я две недели назад проспал на службу в храм, её заботы приобрели душеспасительный смысл. Однако, не смотря на все издержки, хлопоты Ирины Григорьевны создавали ощущение домашнего уюта и человеческого участия, за что я ей был искренне благодарен.

— Пришел вот. Сидит. Я все приготовила, как просили, — всем своим видом показывая, как ей не нравится происходящее, Ирина Григорьевна стала спускаться с крыльца.

Сидящий в доме Шмагин, как служитель правопорядка, не попадал в разряд «кого попало», но и полного доверия из-за своего образа жизни не вызывал.

— Спасибо! Завтра можете не приходить, — я как можно любезнее улыбнулся.
— Приду! — обреченно махнув рукой, ответила она и степенно зашагала по улице.

Ну вот я и дома. Шмагин в расстегнутом мундире сидел за столом с газетой в руках.
— Вы верите в чертей, доктор? — вместо приветствия спросил меня Илья Федорович.
— Конечно. А вы?
— И я. Даже видел давеча одного.
— Злоупотребляли? — я щелкнул пальцем по стоящей на столе бутылке коньяку.
— Никак нет. Был трезв и при исполнении.
— Что же тогда? Так истово молились, что лукавый лично явился вас совратить?
— Опять мимо. Отмолить грехи я рассчитываю в спокойной старости. Наливаю?

Я кивнул, снял пиджак и галстук, расстегнул жилет и плюхнулся на стул. Это был ежегодный ритуал, посвященный обстоятельствам нашего знакомства.

— Ну, за сопки Маньчжурии, — Шмагин поднял рюмку.
— Ага.

И мы не чокаясь выпили.
— Так что там с чертями? — закусив рыжиком, спросил я.

Шмагин весело и подробно рассказал о своем посещении Иерусалимской улицы и последующей погоне, сопроводив рассказ своими соображениями и выводами.

— Однако. Может тут и вправду нечистый дух. Кстати, я тут посвятил того путейца, Белокриницкого, в обстоятельства дела. Он фигура здесь посторонняя.
–- Хорошо, ладно. Но я вот о Марии думаю, о спутнице Белокриницкого.
— О Марии? Жениться собрались?
— Идите к дьяволу, доктор, с вашей женитьбой. Думаю, её-то что принесло на кладбище?
— Если верить путейцу, то богатое воображение. Нет, Мария тут ни при чем. Впрочем, может, и следует побеседовать с ней при случае.
— Беседуйте, воля ваша. Что с чертом-то делать станем?
— Побеждать постом и молитвой, вестимо. И зашлем в стан врага лазутчика. У меня есть один бойкий паренек в знакомцах. А вы пока по своей части разведайте.
— Да я уже начал.

Объявление в газете «Восточная заря»
Объявление в газете «Восточная заря»
Объявление в газете «Восточная заря»
Объявление в газете «Восточная заря»

Объявление в газете «Восточная заря»

Объявление в газете «Восточная заря»

Объявление в газете «Восточная заря»

Объявление в газете «Восточная заря»

За разговорами бутылка и еда иссякли, и Илья Федорович засобирался домой.
— Я тут вам книжку принес, хочу узнать ваше мнение.
«Отчет об учебной полевой поездке офицеров генерального штаба». Плохое мое мнение. Вы же знаете, я человек не военный.
— Знаю. Но все же. Спокойной ночи, Дмитрий Илларионович.
— Спокойной ночи.

Назавтра я разыскал татарчонка Юсуфа, который знал решительно все, что происходило в городе, и сторговался с ним об услугах осведомителя. То, что Юсуф меня не обманет, я не сомневался — профессия доктора имела свои привилегии.

Вечером в ожидании вестей от своего агента я принялся за чтение и постепенно почувствовал, что книга затягивает какой-то фатальной силой. «Конноіму отряду, въ составѣ 4-хъ сотенъ, 2-хъ пулеметовъ и 6 конныхъ орудій перейти въ раіонъ ст. Переваловская – ст. Харьяска», «Авангарду, въ составѣ 8 баталіоновъ, 40 орудій, 1 сотни, 1 роты саперъ, выступивъ въ 7 часовъ утра, перейти въ д. Харгантуй», «Лѣвой колоннѣ выступивъ въ 9 ½ час утра, перейти къ улусу Ср. Субуктуй, обезпечивъ свой маршъ съ юго-востока высылкой бокового авангарда» и тому подобные фразы создавали невольное ощущение близости войны. Она словно была где-то рядом, и самое страшное, что тысячи голосов и молчаливых мнений подталкивали и подталкивали её приход.

Плохое мое мнение, Илья Федорович, ох, плохое. Однако мои грустные размышления прервал явившийся Юсуф. Он был явно доволен исполненным поручением. Я усадил его за стол, поставил тарелки с едой и стал слушать торопливый и плохо понятный рассказ.

— …Шпирька там главный у них. Он и прознал где-то про подземный клад. А без карты клад не достанешь. Вот Шпирька и ищет. И мелкого того отправил в дому шарить.
— А мелкий-то кто?
— Да пёс его знает, — ответил Юсуф, копируя мужицкую манеру, — мало ли их, шелудивых, там шастает.
— Большая шайка у Шпирьки?
— Да не, человек шесть. Да и то все больше пьянь. Разве кто к Шпирьке из серьезных пойдет?
— Ясно. Держи, заработал. Не болтай только про наши дела.
— Благодарствую. Что я, дурак болтать про такое? Вы тоже не выдавайте, чуть чего.
— Договорились. Как там дед?
— Да ниче! — Юсуф заулыбался во весь рот, — выходит во двор уже, слава Аллаху! Кланяться вам велел.
— И от меня поклон. Ладно, беги уже, скоро совсем поздно будет.

Шпирька, значит. Клад подземный. Ну-ну. Однако, пойду дочитаю, пожгу керосин почем зря.

Д.И.

Благодарим Иркутский областной художественный музей им. В.П. Сукачева, Иркутский академический драматический театр им. Н.П. Охлопкова, Иркутский областной историко-меморитальный музей декабристов, за помощь при организации фотосъемки. Фотограф проекта — Евгений Доманов.

Восточная заря: газ. политич., обществ. и лит. - Иркутск, 1909 - 1910. - 4-8 с

Продолжение истории читайте 17 ноября.

Комментирование новостей и статей на сайте приостановлено с 23:00 до 08:30
Загрузить комментарии
Фотография  из 
Закрыть окно можно: нажав Esc на клавиатуре либо в любом свободном от окна месте экрана
Вход
Восстановление пароля