В Иркутске жильцы двухэтажного дома с рухнувшим потолком опасаются за свои жизни

В центре Иркутска на улице 25 Октября стоит деревянный дом, который был построен в конце 19 века. Это уникальный образец деревянной архитектуры, в прошлом — усадьба Милоозерова. Всего в доме четыре квартиры: одна, в которой в 2016 году обрушился потолок, принадлежит муниципалитету, и там никто не живет; остальные находятся в частной собственности.

Анна Чичканёва, собственница одной из квартир , встречает меня у калитки и спешит показать место аварии. В квартиру на втором этаже ведёт отдельный вход. Анна с трудом открывает дверь. Осторожно мы поднимаемся вместе по узкой лестнице. На ступеньках — толстый слой пыли. «Туда, — поясняет Анна, — давно никто не ходил».

Двухкомнатная квартира на втором этаже действительно находится в аварийном состоянии: потолок в дырах, пол накренился — и в некоторых комнатах настолько, что нужно прилагать усилие, чтобы удержать равновесие. Везде грязь и горы мусора.

В квартире на втором этаже после обрушения потолка никто не живет. Она находится в аварийном состоянии

Вместе с Анной через кухню проходим в спальню — именно в этой комнате в 2016 году обрушился потолок. Над кроватью, заваленной досками и балками, в потолке зияет большая дыра. «Сейчас крыша держится на каркасе из оставшихся балок, которые из-за сырости и старости гниют и вот-вот обвалятся», — говорит женщина.

Как вспоминает Анна, обрушение потолка пять лет назад произошло утром. По счастливой случайности, жертв удалось избежать: мужчина, который жил в квартире, в тот момент находился в соседней комнате. Остальные жильцы — из тех, кто находился дома, — отделались испугом.

— Вот эта часть потолка обрушилась в один раз, — с содроганием в голосе вспоминает Анна и показывает на кучу досок. — Как грохотнуло! Сосед дома был, но в другой комнате. Сначала подумали, что его придавило.

Как только стало известно о ЧП, в дом приехали представители администрации, управляющей компании и служба МЧС, работники которой составили акт об обрушении потолка. После происшествия жильцу предоставили другое жилье — в маневренном фонде. Собственники квартир первого этажа надеялись, что мэрия приведет второй этаж в порядок, однако этого не произошло.

К разговору присоединяется Елена Еланцева — собственница второй квартиры. Женщина живет в этом доме двадцать лет.

— Когда я купила квартиру, на втором этаже жила семья. После развода женщина съехала, и здесь остался ее муж. Он абсолютно не следил за квартирой, складировал мусор. Я не раз обращалась в домоуправление, которое находилось на улице Красных Мадьяр, чтобы они приняли меры, но все бесполезно. Однажды пришла комиссия от Октябрьского округа, но он их не пустил, а они и не стали настаивать — ушли.

Елена не сидела сложа руки: в течение нескольких лет до обрушения она пыталась добиться, чтобы администрация провела в муниципальной квартире капитальный ремонт, которого не было ни разу, в результате чего помещение частично обветшало до аварийного состояния. «Обрушение было делом времени», — рассказывает моя собеседница.

Когда обрушился потолок, Елена была дома, в комнате, прямо под той самой спальней. Если бы не железная кровать, на которую упали балки, возможно, предполагает женщина, обрушился бы и потолок в ее квартире. После этого Елена стала писать в разные инстанции, чтобы добиться ремонта на втором этаже, так как считала, что находиться в аварийном здании всем жильцам небезопасно.

После себя прежний жилец оставил горы мусора

— Я как на работу ходила в Октябрьскую администрацию, — вспоминает она. — Там работают милые женщины, которые всегда принимали от меня заявления, регистрировали их, но никаких действий не предпринимали. Однажды нам предложили переехать в маневренный фонд на Сергеева, 3 в десять «квадратов», но я отказалась. Бросить свой дом из-за недосмотра властей — это уму непостижимо.

В конце 2016 года на одном из приемов Елене озвучили сумму, которая необходима на капитальный ремонт кровли, — 1,1 миллиона рублей. Представители администрации предложили жильцам самостоятельно изыскать средства, разделив деньги между собой. Женщина попросила предоставить смету на ремонт, чтобы понять, откуда взялась такая сумма. Однако выяснить, это она так и не смогла.

— Мне сказали, что город не даст денег на ремонт, так как здание аварийное, и нет смысла его ремонтировать. Но почему мы должны ремонтировать муниципальное жилье? — недоумевает Елена. — Мы согласны на ремонт кровли, которая относится к общедомовой собственности, но не всей же квартиры.

В 2018 году Елена получила ответ от администрации за подписью заместителя мэра-председателя комитета по управлению Октябрьским округом В. В. Преловского. В документе говорится, что «из-за критического состояния технических конструкций дома, которое представляет угрозу для жизни граждан, проживающих в нем, дом №13 по улице 25 Октября следует вывести из статуса памятника архитектуры и культурного наследия для признания его аварийным».

А жильцам, согласно документу, рекомендовано за свой счет провести экспертизу своих жилплощадей, чтобы признать их аварийными. После того, как все квартиры будут признаны непригодными для проживания, дом можно будет включить в программу по расселению из ветхого и аварийного жилья.

— Но нам это зачем? — удивляется Елена. — У нас квартиры и земля в собственности. Если мы попадем под программу расселения, то за землю мы ничего не получим. Так, и у нас квартиры находятся в хорошем состоянии, мы и не хотим отсюда переезжать. Нам хочется, чтобы муниципалитет привел свой этаж в порядок — это их обязанность: расчистить завалы и отремонтировать потолок и кровлю.

— Нам страшно здесь находиться, но это наш дом, — добавляет Анна.

В том же, 2018 году, дом исключили из государственного реестра объектов культурного наследия. А муниципальная квартира на втором этаже была признана аварийной. Елена вспоминает один из последних разговоров со специалистом комитета по управлению Октябрьский округ Иркутска:

— Если второй этаж упадет на нас, вы не рассчитаетесь, вы это понимаете? — спросила Елена.

– Да, понимаем, но ничего сделать не можем, — услышала женщина в ответ.

В 2019 году жильцы первого этажа самостоятельно укрепили потолочное перекрытие — поставили срубовую стенку, чтобы второй этаж не обвалился. После этого подали документы в мэрию, чтобы узаконить свои действия, однако получили отказ. «Нам ответили, что второй этаж признан аварийным, и там официально ничего нельзя делать», — поясняет Елена.

Сейчас люди всерьез опасаются за свою жизнь. Ведь несмотря на усиление деревянного перекрытия, потолок второго этажа продолжает разрушаться, пол гниет и проваливается из-за постоянных протечек крыши. Жильцы показали дыры в потолке в другой комнате, которые образовались совсем недавно. Анна и Елена рассказали, что в их квартирах стены искривились, на них появились трещины из-за того, что после обрушения возросла нагрузка на перекрытие первого этажа. В комнатах появился запах плесени.

— К счастью, у нас в доме есть межэтажное перекрытие, которое пока сдерживает все. Если бы пол второго этажа был нашим потолком, то все обвалилось бы нам на головы уже давно, — предполагает Анна.

Сейчас жильцы планируют подать жалобу в прокуратуру и иск в суд на городскую администрацию. Люди надеются, что власти все-таки возьмут на себя ответственность за свою собственность, чтобы в доме можно было жить спокойно.

Анастасия Маркова, IRK.ru
Фото Маргариты Романовой

Анастасия Маркова, IRK.ru