«Они хотят снести дом»: жильцы опасаются за судьбу памятника архитектуры на улице Марата

Двухэтажный деревянный дом на улице Марата, 23Б (бывшая улица Луговая) был построен в 1897 году и является частью архитектурного ансамбля «Усадьба: два доходных дома», в который также входит одноэтажное здание (23А). Усадьбу признали вновь выявленным объектом культурного наследия в 2017 году.

Надо признаться, о существовании этого дома я и не знала, несмотря на то, что много раз проходила всего в нескольких метрах от него. Надежно скрытое от назойливого внимания посторонних деревянное здание находится в безымянном переулке за гостиницей «Русь». На первый взгляд, дом мало чем отличается от двухэтажных деревянных домов, которые возводили в конце 19-начале 20 веков. Однако, обойдя его кругом, понимаешь, в чем ценность этого здания: все элементы, характерные для домов того времени, сохранились практически в неизменном виде.

Изначально дом принадлежал одному хозяину. Предположительно, первым владельцем двух зданий был врач, приближенный к дому Волконских. Потом собственником строений стал купец Пятидесятников. В 20 веке дом национализировали и разделили на коммунальные квартиры.

Деревянный дом в плане имеет П-образную асимметричную форму. Наверху видна вальмовая крыша — четырехскатная кровля, состоящая из двух треугольных и двух трапециевидных скатов, которые расположены под наклоном. В доме три входа. Над входом со стороны улицы Марата — двускатный козырек, над остальными — односкатные. Углы и перерубы капитальных стен закрыты каннелированными лопатками (плоские выступы). По периметру дома проходит горизонтальное сечение, украшенное бордюром с вертикальной обшивкой.

Внимание привлекают окна, а точнее их обрамление: двускатные резные наличники с сандриками (Архитектурное украшение в виде карниза или фронтона, расположенное над оконным или дверным проемом. — Прим. ред.), сохранившиеся с конца 19 века. Окна первого этажа имеют двустворчатые филенчатые ставни (Филенка — тонкая доска, которая вставляется в каркасную раму. — Прим. ред.).

Узкий внутренний дворик со стороны заднего фасада здания заслуживает отдельного внимания. Попадая в закрытое с трех сторон пространство, полностью погружаешься в атмосферу прошлого, и только пластиковые окна напоминают о современности. Здесь находится один из трех входов в дом. Заходим и по винтовой лестнице поднимаемся на второй этаж, где вот уже более тридцати лет живет Марина Вадимовна. Муж женщины является родственником семьи, которая первой получила квартиру после того, как дом национализировали.

— В 1963 году мы с родителями переехали из Читы в Иркутск. В школе я познакомилась со своим будущим мужем, который с родителями жил в этом доме. После свадьбы и я переехала к ним, а его родители через некоторое время получили квартиру в другом доме и переехали, — вспоминает Марина Вадимовна.

О том, что родственники мужа первыми получили квартиру в этом доме, женщине рассказала ее свекровь Вера Ивановна. По ее словам, жилье семье досталась по наследству от родственников мужа, предположительно, тети. При распределении тетя выбрала эту квартиру неслучайно: она была самая теплая, так как здесь находилась большая печь. Вместе с тем квартира очень темная, так как все окна выходят во двор. «Если летом еще солнышко у нас задерживается, то зимой здесь практически постоянный мрак», — говорит Марина Вадимовна.

Когда-то в купеческих домах парадные входы размещали отдельно от черных лестниц для прислуги. В этом крыле здания, предполагает Марина Вадимовна, были людские комнаты, в которых жила прислуга, а также находилась кухня.

Квартира небольшая, 39 «квадратов», но из-за необычной конфигурации кажется просторной. Зрительно расширяет пространство и высота потолков — почти четыре метра. Шесть окон выходят во внутренний дворик. В комнате сохранилась подлинная лепнина. Как пояснила владелица, в отличие от других собственников, их семья не стала делать натяжной потолок, чтобы сохранить этот элемент декора.

— В эту квартиру я переехала в 1977 году, когда в доме шел большой капитальный ремонт. Центральное отопление уже было, а вот канализацию сделали только в том же году, а до того туалеты были на улице. Рядом с домом были дровник, которые снесли только лет десять назад. А в целом дом мало изменился, вот вокруг все — не узнать, — говорит Марина Вадимовна.

Дочь Марины Владимировны Олеся родилась и выросла в этом доме. Женщина уверена, что его нужно сохранить, если не здесь, в Иркутске, то перевезти в Тальцы, так как здание находится в хорошем состоянии.

— Когда дом изъяли у собственника и организовали в нем коммунальные квартиры, городские власти провели здесь ремонт: в некоторых помещениях переложили полы и заменили межкомнатные перекрытия — всё это уже пришло в негодность, а то, что сохранилось со дня постройки, в том числе полы в некоторых квартирах, до сих пор находится практически в идеальном состоянии, — рассказывает женщина.

Вместе с Олесей мы идем ко второму входу со стороны переулка, который называли парадным. Здесь на первом этаже расположена самая большая квартира в 70 «квадратов», окна которой выходят на две стороны: в переулок и во внутренний двор. На второй этаж, где находятся две квартиры, ведет широкая винтовая лестница. Здесь, возможно, жила семья владельца дома. Со стороны улицы Марата — третий вход с еще несколькими квартирами.

— Несколько лет назад мы сделали ремонт на кухне. Уже через два месяца появились трещины, штукатурка начала отваливаться. По зазору, который появился между нашим домом и административным зданием областной железной дороги, стало ясно — дом сильно накренился, — вспоминает Олеся.

Тогда Олеся обратилась в городское бюро технической инвентаризации (БТИ). Пришел специалист, посмотрел и составил свое заключение, согласно которому степень износа дома позволяет в нем жить дальше. После чего в 2014 году семья обратилась в частную лицензированную компанию и за свой счет заказала экспертизу по техническому состоянию многоквартирного дома.

— Инженер тогда, — вспоминает Олеся, — побывал во всех погребах, которые есть в каждой квартире на первом этаже. Закончив свое исследование, он сказал: «Состояние дома великолепное, но фундамента нет — он практически полностью разрушился, как и кирпичная кладка у основания».

Согласно полученному заключению, песчаное основание под фундаментом разрушено на 70%. Сейчас, по словам Олеси, круглый год в погребах стоит вода, и ничего с этим поделать жильцы уже не могут. Женщина показывает место, где сохранился фрагмент основания дома и добавляет: «Практически вот только на этих камнях здание сейчас и держится».

В середине этого года жильцы получили уведомления о том, что дом включен в региональную программу по переселению из аварийного жилого фонда. Теперь переезд — дело времени, вот только куда, они не знают: в центре у мэрии нет квартир для переселения людей из ветхого и аварийного жилья.

Рядом с доходным домом стоит полузаброшенный деревянный барак, который не так давно расселили. По словам Олеси, кто-то из жильцов получил квартиру, а кто-то —компенсацию. А чуть дальше находится еще один памятник исторического наследия — Дом иркутского купца Ивана Самсонова. Он известен тем, что с апреля по июль 1915 года здесь находилась подпольная типография большевистской организации «Союз типографских рабочих». В 2018 году здание выставили на торги. Компания, которая выиграла аукцион, должна была провести реставрацию исторического здания, однако от своих обязательств вскоре отказалась, так как, предполагает Олеся, не смогла обойти законодательство по охране памятников, чтобы его снести.

— Мы опасаемся, что после того, как наш дом расселят, объединят все участки и передадут территорию застройщику или бизнесу под застройку. А мы бы хотели, чтобы доходный дом сохранили. С такой архитектурой зданий в городе больше нет: они по большей части все сгорели — случайно или намеренно их сожгли.

На запрос журналиста IRK.ru в градостроительном комитете администрации Иркутска пояснили, что дом на Марата, 23Б, признанный аварийным в 2014 году и является вновь выявленным объектом культурного наследия, который не может быть снесен, — он подлежит реконструкции. В настоящее время ведется расселение дома, после чего здание перейдет в муниципальную собственность. После этого будет решен вопрос о восстановлении дома как жилого объекта, либо его передут инвестору для реконструкции — как нежилого, с сохранением статуса объекта культурного наследия.

Согласно информации департамента жилищной политики администрации города Иркутска, жителей дома на Марата, 23Б расселят до конца 2021 года.

Получить комментарий от Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области не удалось.

Анастасия Маркова, IRK.ru
Фото Маргариты Романовой

Анастасия Маркова, IRK.ru