От чайного гиганта до городских развалин. История Иркутской чаеразвесочной фабрики

Строить Иркутскую чаепрессовочную фабрику начали в 1930-х годах на месте снесённого храма во имя Прокопия и Иоанна Устюжских Чудотворцев. Уже в 1933 году рабочие выпустили первую партию прессованного чая. Руководство страны запустило предприятие, чтобы обеспечить плиточным чаем Сибирь и Дальний Восток. В 1934 году начали выпускать байховый чай, то есть рассыпной.

Спустя четыре года фабрику возглавил 28-летний Георгий Девятко. Уроженец Таганрога в столь молодом возрасте уже имел опыт управления похожей фабрикой в Сочи. Спустя три года работы на юге России, его перевели поднимать производство в Иркутск. С тех пор Девятко стал бессменным директором фабрики вплоть до 1985 года.

По словам его зятя Вадима Соколова, пока Георгий Девятко не пришел на предприятие, оно работало «ни шатко, ни валко»: не было должного руководства, отработанных навыков и технологий.

— Георгию Олимпиевичу удалось к 1941 году в два раза поднять производство. Фабрика первой получила переходящее Красное знамя, в 1943 году директора наградили орденом «Знак Почета» и орденом Ленина. Награда была за все заслуги, особенно за военные годы, — поясняет Соколов.

Перед войной чаепрессовочная фабрика оставалась единственной действующей в стране. В этот тяжелый период Девятко лично переделал прессы под создание горохового концентрата, что считали практически невозможным. Под его руководством рабочие основали подсобное хозяйство. Выращенные овощи вместе с гороховой кашей и махоркой отправлял на фронт.

Старший научный сотрудник музея истории Иркутска имени Сибирякова Ольга Чернявская рассказала IRK.ru, что после войны Георгий Девятко начал модернизацию и установил на фабрике французские и английские станки для упаковки чая.

— В годы его руководства фабрика была самодостаточным организмом. У неё имелись свои турбазы, детский сад, служебный транспорт. В штате работал свой садовник, художник, маникюрный мастер, ателье мод, где сотрудницы могли заказать одежду по льготным ценам, — перечисляет Чернявская.

Действовала на фабрике и собственная лаборатория. Специалисты готовили рецептуру, смешивали сорта чая из Грузии, Индии и Краснодара, добиваясь лучшего купажа. Самые известные - «чай со слоном» и чай № 36, смесь грузинского и индийского сортов.

— Чай №36 это напиток моего детства, лучше я не встречал. Он был с фруктовым наполнителем и черный. Когда ходил в школьные походы, обязательно брал с собой эту плитку. Чуть-чуть отломишь, на ведро бросишь, и заваривалось прекрасно! — вспоминает Вадим Соколов.

В 1985 году Георгий Девятко ушел на пенсию, на тот момент ему было 75 лет. По словам научного сотрудника музея Иркутска Ольги Чернявской, новым директором стал Олег Немчинов, при нём фабрика получила первое место на ВДНХ. Но этот период можно считать началом конца.

— В 1993 году фабрика перешла к московской фирме «Никитин и партнеры», которая фасовала наш бренд «Слон» в Москве. Директором стал Башир Кодзоев, спустя время он взял в кредит 16 миллионов рублей под залог фабрики, — рассказала эксперт.

О Кодзоеве вспоминает и Вадим Соколов. По его словам, предприниматель и его брат Темур складировали на фабрике не только чай, но и мешки с дефицитным в то время сахаром. Из-за этого бизнеса Темура застрелили. А Башир в 1999 году вошел в число депутатов Госдумы. После братьев Кодзоевых предприятие возглавил конкурсный управляющий Владимир Алексеев. Он скупил у рабочих акции и выставил фабрику на торги.

— Зимой 1999 года всё бросили, отопление отключили, фабрику заморозили. Ходили как по мертвому городу. Но тогда по крайней мере еще все стояло, — делится воспоминаниями Вадим Соколов.

Бывший директор Георгий Девятко ничего не знал о печальном состоянии фабрики, управляющий Алексеев убеждал его, что всё хорошо и фабрика возродится.

— Может и был проект возрождения, но он не пошёл. Потому что москвичи сказали, зачем нам такой конкурент, который в Иркутске делает 300 тонн чая? Если мы можем сами привозить его и продавать втридорога, — предполагает зять Девятко.

В 2001 году Вадим Соколов и его супруга Галина передали экспонаты музея чая, который работал при фабрике, в музей истории Иркутска. В экспозиции находилось более 700 объектов. Но, как оказалось позже, 300 из них до музея не доехали.

— Узнали случайно, когда в кофейне на Карла Маркса появились образцы с фабрики. Подали заявление в полицию, расследование длилось два года. Но оно ни к чему не привело, историю замяли. Но мы потом всё равно узнали, кто украл, — со злостью вспоминает Соколов.

В 2004-2005 годах фабрику продали по частям. Начался снос зданий, на месте которых построили парковку. Складские помещения выкупил Сибирский институт права, экономики и управления. Однако как юридическое лицо «Иркутская чайная фабрика» существовала еще как минимум 10 лет. Согласно открытым данным, она прекратила деятельность в 2016 году по решению учредителей — некой Инны Сухановой и частной компании «Самэголд Лимитед».

За три года до ликвидации в марте 2013 года компания подала иск в арбитражный суд Иркутской области к администрации города, пояснив, что мэрия незаконно отказалась продавать участок на улице Сурикова, 21. Дважды судебные инстанции не соглашались с доводами, однако в декабре 2013 года Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа всё же признал их законными.

Согласно решению суда, администрацию обязали продать землю. Но мэрия попросила суд заменить должника на своего правопреемника — министерство имущественных отношений Иркутской области. Заявление руководство города объяснило изменением закона по вопросу распоряжения городскими землями. Арбитражный суд удовлетворил требования в феврале 2015 года.

Однако в минимущества региона на вопросы IRK.ru о дальнейшей судьбе участка не ответили, пояснив, что в реестре госсобственности нет здания бывшей Иркутской чаеразвесочной фабрики с участком.

О своих планах на эту землю также заявляла и администрация Иркутска. Мэрия планировала создать на территории проект «Чайная пристань» — построить жилой дом и бизнес центр. Для работ даже выбрали подрядчика — компанию «СирСтрой». Но по каким-то причинам задумку так и не реализовали. Согласно открытым данным, организацию «Чайная пристань» реорганизовали «путём миграции в другой регион».

Затем в СМИ писали о планах возвести на месте фабрики две шестиугольные башни — многофункциональный комплекс «Золотой самородок». Но и этот объект остался лишь на бумаге.

В мэрии Иркутска рассказали, что в июне 2018 года градостроительный совет рассмотрел проект строительства многоквартирных домов с автостоянками от компании «Новые проекты». Администрация одобрила основные параметры и планировочные решения генерального плана застройки и стилистическое решение фасадов объекта.

Проект предусматривает пробивку улицы Марата на участке от Сурикова до Цесовской Набережной и строительство пяти восьмиэтажных жилых блоксекций, административно-офисного здания и двух подземных автостоянок.

Земельный участок, на котором расположено здание бывшей чаеразвесочной фабрики находится в собственности компании «Мечта». Самим объектом владеет компания «Айлант». В Иркутске зарегистрировано только одно предприятие со схожим названием, оно специализируется на торговле строительными и лесоматериалами, санитарно-техническим оборудованием.

Судьба Иркутской чаеразвесочной фабрики классический пример того, как просто было в 1980-1990-х годах разрушить предприятие, повлиять на экономику целого города и выйти сухим из воды. Наказание за намеренный развал фабрики никто не понёс, что неудивительно, учитывая судьбу некоторых из фигурантов истории. Очевидцам величия фабрики остаётся лишь вспоминать о легендарном производстве и о человеке, который всю свою жизнь посвятил развитию предприятия.

Сейчас на месте бывшего гиганта осталось только полуразвалившееся здание столовой. На территории царит разруха, валяется мусор и бродят уличные собаки. Вид усугубляет расположенная по соседству труба ТЭЦ, которую в скором времени так же должны снести.

Автор видео — Анатолий Архипенко

Автор фото — Анастасия Влади

Виктория Чистякова, IRK.ru